Мера один: Примал
Шрифт:
— Ну-у-у… — зверь с сомнением потер подбородок. Он явно не хотел говорить на эту тему, — Говорят, здесь произошло первое братоубийство человека.
Новость ошарашила меня, и у меня сразу зароилась куча вопросов в голове. Начиная от «ну и что?» и заканчивая «кто, и кого?»
Но зверь выразительно посмотрел на меня, покачал головой, а потом ткнул пальцем вперед, на дорогу. За поворотом на дороге лежало несколько огромных камней, прилепившись к боковой скале. Вероятно, они когда-то свалились сверху, да
— Здесь будем смотреть.
— На что?
Фолки в два прыжка оказался на валуне и показал пальцем за спину. Я обернулся.
Мы поднялись достаточно высоко, и отсюда отлично просматривался Лес Правды. Его вытянутый край глубоко врезался в холмистую степь, по которой мы бежали. Лес прилепился к горной гряде, уходящей вдаль, но через несколько километров снова начиналась степь. Кажется, там и горы заканчивались.
Я оглянулся — а если пройти по дороге чуть дальше, то скалы уже закроют этот вид.
— Отсюда видно Новую дорогу, — спокойно сказал Фолки, — Вон там она огибает Древние Горы.
Он смотрел и щурился, приложив ладонь козырьком, а другой рукой показывал мне.
— Не понял, — недоверчиво произнес я, тоже пытаясь что-нибудь рассмотреть.
Расстояние до конца горной гряды было огромным, и отсюда не то, что зверей… Отсюда я и дорогу-то не видел! Как он собрался высматривать там близнецов и погоню за ними?
— Ты что, видишь их?
— Еще нет, они из леса не выбежали, — сказал Фолки, — Ты лучше зайди за камень.
Я послушно спрятался за укрытие и стал щуриться, пытаясь хоть что-то рассмотреть. Зверь тоже спрыгнул вниз, и стал посматривать не только вдаль, но и вниз, на дорогу, по которой мы поднялись.
— Что-то не нравится мне, — поморщился Фолки через некоторое время, — Близнецы должны уже были выйти.
У меня обеспокоенно екнуло сердце. А ведь они такие молодые…
— А, вижу, бегут, — довольно произнес зверь, ткнув пальцем.
Я всмотрелся и недовольно сморщил нос. Красивый пейзаж, с такого расстояния горы и облака, как игрушечные. А пологие холмы степи казались рябью на воде.
Да он издевается! Никого я не видел. Тут и биноклем не пробьешь такое расстояние.
— Теперь подождать погоню, — задумчиво сказал Фолки, не сводя глаз с горизонта.
С легкой завистью я разглядывал панораму. От меня тут явно никакого толка. Только сидеть и ждать.
Мимо моего глаза проскользнула искорка. Или мне показалось? Я чуть приподнялся, выглянув из-за камня. Еще искорка, еще. Будто мошкара летела над дорогой, поднималась откуда-то снизу, из-за поворота…
Стало так спокойно, мне показалось, что это самое безопасное в мире место.
— Там кто-то есть, — шепнул я.
— Что?
— Кто-то глушит нам чутье, там, внизу.
— Дерьмо нулячье, —
Я продолжал разглядывать участившиеся искорки, а зверь вдруг встрепенулся и всмотрелся в далекий пейзаж. Ткнув пальцем, он прошептал:
— Да, бегут, твари. Есть погоня. Раз, два… Семь зверей.
Тут ветер принес отголоски ругани из-за поворота:
— Зверье пустое!
Фолки побледнел, уставившись на меня, и приложил палец к губам. Мы прижались к камню, я сразу же стал представлять себя единым со стихией.
«Я — камень. Я — камень.»
Зверь рядом со мной тоже как-то врос в камень, неожиданно на его лицо будто тень опустилась. Едва я отводил глаза, как силуэт напарника размазывался. Видимо, Фолки использовал свою технику скрытности.
— Здесь никого нет, — голос был мне знаком.
— Я тебе говорю, мастер Регин, я эту стерву за версту чую.
— Дарем, ты слюнями истек на Дикую, и она тебе везде мерещится.
Над тропой повисла тишина. Я слушал стук своего сердца. Кажется, преследователи стояли совсем близко, за той баррикадой, к которой мы прижались.
Теперь искорки были везде, и я узнал голоса. Это были оракул Регин, и тот отмороженный мечник Дарем из клана Воющая Глотка. Видимо, этот оракул — сильный маг, если может закрывать дар на таком расстоянии.
— Дерьмо нулячье! — прозвучал истеричный крик Регина, — Смотри, вон же они!
— Где?
— На Новой дороге, бегут. Зачем я тебя послушал, башку звериную?
— Я говорю, господин Регин, я Хильду за версту чую. Тут она!
— Ты бы лучше о клане думал, а не об этой шавке.
Раздались шаги, шаркающие по щебню. Заржала лошадь.
— Мастер Регин! — с надеждой крикнул Дарем.
— Поворачиваем, в погоню, — и множество ног застучало по земле, удаляясь, и ветер принес последние слова Регина, — Дарем, молись, чтоб мы их не упустили.
Наступила тишина, и шаги удалились. Мы с Фолки некоторое время так и сидели, прижавшись к камню.
Прошла пара минут в молчании, потом зверь повернулся ко мне и, вытаращив глаза, прошептал:
— Почему от тебя госпожой пахнет?!?
Я не успел пожать плечами, как мы оба прыгнули вперед, спасаясь от смерти.
— АГА!!!
Сзади нас земля словно взорвалась, в спину ударила волна крошек.
— А, говно нулячье, я знал, что кто-то здесь есть.
Вскочив в боевую стойку, я обернулся. Рядом Фолки спокойно вытянул кинжал.
На том месте, где мы только что сидели, на одном колене стоял Дарем. Его огромный двуручник глубоко вошел в землю, и зверь, недовольно поморщившись, потянул его на волю.
На камнях стояли еще трое зверей, сжимающих короткие мечи и щиты. Их я не знал. Мелькнула картинка духа в голове — все это были вторые когти.