Мерцание золотых огней
Шрифт:
– И бриллиантовые серьги в ушах, - мрачно усмехнулся Лав рентьев и придвинул к себе папку с документами.
Но заниматься ими не было никакого желания. Чернов женить ся надумал! Вот это новость! И на ком? На дочке Раисы Омельчен ко! А что дальше будет? Слияние капиталов, объединение "Колеи" со "Спартой"? Нашел себе... искусствоведа! Вряд ли он её нашел, скорее, Раиса подсунула ему дочку, дела идут паршиво, хочет за цепиться за "Колею"! А Мишка и растаял: она, видите ли, высо кая, с каштановыми
И с бриллиантами в ушах.
А если без бриллиантов и Оксфорда? Смутная догадка возник ла в голове Лаврентьева.
К Раисе приехала дочка, приехала, приехала... Из Англии... неважно, откуда! Они долго не виделись, так долго, что никто и не знал, что у Раисы есть дочка. Никто не знал! И вот они встретились... Получается, дочка... нашла мать?!
Высокая, смуглая, с каштановыми волосами и голубыми глаза ми дочка нашла мать?!!
"Охранники сказали, что мать уехала в Италию, будет только через месяц..." Охранники! А он так и не спросил, кем же рабо тает её мать! Вряд ли - уборщицей, если охранники сказали, что она уехала в Италию!
Смутная догадка переросла в уверенность, которая поразила Лаврентьева.
Она - дочка Раисы Омельченко?!
– Юля...
– пробормотал Лаврентьев.
– Неужели, это ты?
– и вдруг расхохотался, с трудом выговаривая сквозь приступы нерв ного смеха. Подбираешься... к нашей... компании? Что ж ты... на сей раз... затеяла?.. Кого... посадить собралась?..
В дверь заглянула встревоженная Надюша.
– Вадим Павлович, что с вами? Вы... нормально себя чувс твуете?
– Вот это новость!
– хохотал Лаврентьев, хлопая себя по ко ленкам. Фантастика!
– Да в чем дело, Вадим Павлович?
– Чернов жениться решил!
Надюша ахнула, испуганно прикрыв рот ладошкой.
– Вы серьезно?
– Вполне, - кивнул Лаврентьев, успокаиваясь.
– Но только тс-с-с-с, - он приложил палец к губам.
– Пусть это будет нашей маленькой тайной, Надюша! Никто не должен знать о ней.
А девушка уже смотрела на него с радостной улыбкой. Чернов решил жениться? Ну так это же замечательно! Теперь не будет приставать к ней.
– Хорошо, Вадим Павлович, - сказала она.
– Но у меня есть для него сногсшибательная новость!
– крик нул Лаврентьев.
Он рывком вскочил на ноги и помчался в кабинет Чернова. Надюша едва успела посторониться.
– Ты чего врываешься, как пират на борт захваченного ко рабля? спросил Чернов, отрываясь от бумаг. И довольно улыбнул ся.
– Красиво сказал, да?
Похоже, общение с "оксфордским искусствоведом" уже давало свои плоды. Лаврентьев плотно закрыл дверь, сел на директорский стол и внимательно посмотрел на Чернова.
– Я кое-что понял, Мишка, - доверительно сказал он.
– Документы помнешь!
– Чернов предусмотрительно отодвинул бумаги в сторону.
–
– Искусствовед ты наш! Держись за что-нибудь, не то сва лишься со стула. Я тут подумал и пришел к выводу...
– Лаврентьев сделал паузу, наблюдая за реакцией Чернова.
– Что моя бандитка, разыскивающая в Москве богатую маму и твоя оксфордская искусс твоведка, нашедшая маму - одна и та же девчонка. Ее зовут Юлия Малюкова.
– Вадик, у тебя это... рана воспалилась?
– осторожно спро сил Чернов.
– Может, осложнения какие на мозг произошли?
– Послушай, и сам поймешь, какие осложнения у нас могут случиться в самом ближайшем будущем.
Чернов с мрачным видом выслушал рассказ Лаврентьева и по качал головой:
– Это чушь собачья! Ты просто завидуешь мне, Вадик...
– но в голосе его уже не было прежней уверенности.
– А это мы сейчас проверим! У тебя есть её телефон? Отлич но. Отправь куда-нибудь Надюшу и позвони своей бриллиантовой красавице с паралельного телефона. А я возьму трубку здесь. Когда она ответит, молчи и слушай.
– А если ты ошибся?
– с сомнением спроси Чернов.
– Просто положу трубку и извинюсь. Надеюсь, ты не держишь меня за подлеца, который будет встревать в разговор, не имея на то оснований?
Чернов пожал плечами и поплелся в комнату секретарши. Лав рентьев сел в его кресло. Застрекотал аппарат, послышались длинные гудки. Как только они прервались, Вадим сорвал трубку, затаив дыхание, прислушался.
– Да, - сказала Юля.
– Алена, это я, Миша, - замогильным голосом сказал Чернов.
– Алена, мы встретимся сегодня?
– Ой, Миша, сегодня никак не получится, - торопливо сказала Юля. Мама себя плохо чувствует, я должна быть рядом с ней. Сейчас уезжаю за город. Может быть, завтра, или послезавтра.
– Юля, - сказал Лаврентьев, - ты меня хорошо слышишь?
– Кто это?..
– голос её испуганно задрожал, завибрировал.
– Это я, Вадим Лаврентьев.
Чернов молчал. Он услышал эту дрожь в голосе, почувствовал её испуг, растерянность. Что тут скажешь?
– Я... я не знаю вас...
– Юля, не притворяйся. Я тебе не враг, ты знаешь. Скажи, что ты задумала? Я просто хочу предостеречь тебя от опасности, Юля.
– Я не знаю вас! Миша, зачем вы подстроили этот глупый разговор?
– её голос обрел уверенность.
– Я была о вас лучшего мнения, Миша!
– и она бросила трубку.
Чернов вошел в свой кабинет, плюхнулся на кожаный диванчик у стола и долго молчал, опустив голову. Потом взглянул на Лав рентьева погасшими глазами, тихо спросил:
– Ты точно не ошибаешься, Вадик?
– Если она будет петь в хоре имени Пятницкого, я её голос узнаю с закрытыми глазами. Ты же слышал, как она говорила со мной. Ничего не понял?