Мэрилин Монро
Шрифт:
Не вдаваясь в дискуссии, Ральф на следующий день пришел после обеда в квартиру Мэрилин забрать прибор для массажа, с помощью которого ежедневно вечером массировал артистку. Глория Лоуэлл сказала ему, что слышала, как Мэрилин проплакала всю ночь, поскольку хотела, чтобы ее друг остался. Попав в зависимость к Гринсону, актриса не отважилась воспротивиться столь неординарному приказу разорвать дружеские отношения с хорошим и преданным ей человеком. Таким образом, Мэрилин Монро не стала более зрелым человеком и не расширила свой горизонт; совсем напротив, она сделалась психически более слабой, более зависящей от других и более погруженной в детство. «Она стала освобождаться от многих людей из своего окружения, которые только кормились и наживались за ее счет», — написал Гринсон об этом периоде жизни Мэрилин.
На следующий день Робертс перед отъездом в Нью-Йорк пришел попрощаться
Мэрилин никогда не довелось узнать фамилию своей хозяйки дома, и она с ней ни разу не встречалась; это была актриса, игравшая когда-то небольшие роли и использовавшая временами фамилию Жанна Кармен. Точно так же как Роберт Слэтцер, Кармен после смерти актрисы вылезла на свет божий, чтобы использовать факт своего проживания неподалеку от Мэрилин Монро с целью сколотить на этом деньги. Утверждая, что она была субквартиранткой Мэрилин в доме на Доухени-драйв, она начала в 1980 году выдумывать всякие низкопробные и непристойные истории, которые не находили никакого фактического подтверждения: например, про бешеный роман знаменитой актрисы с Робертом Кеннеди с разгульными свиданиями, веселыми вылазками в Малибу и купанием нагишом.
А ведь фамилия Кармен, как и достопамятного Слэтцера, не встречается ни в одной записной книжке Мэрилин, ни один знакомый актрисы никогда не слышал об этой даме и не видел ее (не говоря уже о какой-то встрече или знакомстве с ней). Бетси Дункан Хэммес, эстрадная певица, близкая подруга Фрэнка Синатры и комика Боба Хоупа, а также дочь заместителя шерифа округа Лос-Анджелес, часто навещала свою подругу Глорию Лоуэлл, жившую напротив Мэрилин, прямо по другую сторону засыпанной шлаком дорожки, и по несколько раз в неделю ужинала вместе с ней. «Никогда я не слыхала ни про какую Жанну Кармен, — сказала Бетси. — Думаю, она там никогда не жила, поскольку иначе мы бы наверняка знали про нее, точно так же как и знали бы, что у Мэрилин имеется субквартирантка».
Настоящие проблемы Мэрилин только начинались. Еще в ноябре актрису пригласили в ее старую киностудию и попросили выполнить свои обязательства по действующему контракту; точнее говоря, от нее потребовали выступить в двух кинокартинах за вознаграждение, составляющее по сто тысяч долларов за каждую из них. Мэрилин была не единственной доходной кинозвездой Голливуда, чувствовавшей себя обозленной и уязвленной тем, что по всему свету раструбили весть про Элизабет Тейлор, которая должна получить в десять раз больше Мэрилин за снимаемую тем же «Фоксом» киноэпопею «Клеопатра» — а ведь с этой картиной были (и все об этом знали) большущие финансовые и художественные хлопоты, прежде всего из-за колоссальных затрат на производство, понесенных сначала в Лондоне, а потом в Риме, так что денежные расходы составили в общей сложности диковинную по тем временам сумму в тридцать миллионов долларов, едва не доведя «Фокс» до банкротства. Уже тогда «Клеопатра» наводила на мысль, что в студии царит поразительный хаос.
И действительно, с годами проблем в этой кинокомпании становилось все больше, и, возможно, есть смысл кратко изложить их. С 1956 года производство картин возглавлял Бадди Адлер, поскольку Даррил Ф. Занук уехал в Европу работать в качестве независимого продюсера, занимающегося распространением своих кинокартин через различные студии. Адлер, весьма эффективный руководитель, вызывавший всеобщее восхищение, умер в 1960 году в возрасте пятидесяти одного года. В этот период студия переживала тяжелые времена — в связи с бурным развитием телевидения наступил отток зрителей из кинотеатров, рухнула прежняя система работы студии (и наступил конец заключению семилетних контрактов), началась выплата актерам и прочим лицам безумно взвинченных ставок (хорошим примером этого служила Тейлор), а между боссами «Фокса», восседавшими в Лос-Анджелесе и Нью-Йорке, все время эдакими партизанскими наскоками шла война за власть.
В это же время президент кинокомпании «Фокс» Спирос Скурас обвинялся в том, что утвердил чудовищно высокие суммы на производство «Клеопатры», и
А на студии по-прежнему царил хаос, и одно комичное поражение шло по пятам за другим: Голливуд временами напоминал свои самые лучшие двухсерийные немые комедии-короткометражки.
Во-первых, правление кинокомпании «Фокс» отобрало двух финансовых экспертов, никогда не связанных со студией, Джона Лоуба и Милтона Гулда, чтобы они проанализировали, в чем состоят проблемы компании. По словам Гулда, они приехали из Нью-Йорка в Голливуд, констатировали, что киностудия «разорена, и немедленно потребовали отозвать Голдстайна». Хотя президент кинокомпании признался, что не располагает абсолютно никаким опытом работы в киноиндустрии («моя задача состояла в том, чтобы положить конец бездумному растранжириванию денег»), Гулд заменил Голдстайна новым вице-президентом, отвечающим за вопросы производства фильмов.
Этим человеком являлся Питер Дж. Леватес, умный и образованный юрист, в свое время бывший помощником Скураса, а потом, после войны, — руководителем телевизионного отдела в нью-йоркском рекламном агентстве «Янг и Рабикэм». Хотя Леватес был энергичным и доброжелательным человеком, он не знал технологии, традиций, требований, разнообразных деталей и специфики студийного производства кинокартин. Поставить его во главе киностудии, долги которой достигали двадцати двух миллионов долларов, было, пожалуй не самым мудрым решением. По словам режиссера Жана Негулеско, Леватес был «высоким, темноволосым и нервным мужчиной с отсутствующим взглядом человека, на которого возложили бремя ответственности, превосходящее его способности к пониманию или же его возможности».
Уже тогда Дэвид Браун вел работу над очередным фильмом Мэрилин; он уговорил писателя Арнольда Шульмена сочинить новую версию популярной кинокомедии 1940 года под названием «Моя возлюбленная жена», в которой играли Кэри Грант и Ирэн Данни [442] . В переделанном варианте этой картины Мэрилин (Эллен Арден), замужнюю женщину и мать двоих детей, сводит с пути истинного начальник ее мужа Ник, молодой бизнесмен, делающий блестящую карьеру. Не пройдя этого довольно-таки противного «теста на верность», героиня Мэрилин считает, что Ник из-за нее потерял свой шанс на достижение успеха, и в расстроенных чувствах улетает, ощущая себя униженной, на Гавайи с намерением отправиться на Дальний Восток. Однако Эллен опаздывает на рейс, отправляющийся из Гонолулу в Японию, — и это оказывается счастливым стечением обстоятельств, поскольку этот самолет рухнул в Тихий океан. Героиня, которую сочли погибшей, пять лет находится на Гавайских островах, пока тоска по детям и окончание очередного романа не становятся для нее импульсом к возвращению. Однако ее тем временем официально признали умершей, и Ник успел жениться повторно [443] .
442
Популярная актриса 30—40-х годов, играла главные роли в семейных комедиях «Ужасная правда» (1937), «Жизнь с отцом» (1947) Майкла Кертица, «Я помню мамочку» (1948), а также в мюзиклах и др. фильмах.
443
Сценарий, написанный в 1940 году Сэмом и Беллой Спеваками, был вдохновлен балладой [английского поэта Альфреда] Теннисона «Енох Арден», рассказывающей о матросе, которого считали погибшим. После длительного отсутствия тот возвращается домой и узнает, что его жена повторно вышла замуж. Видя ее счастье, этот человек не признается, кто он такой, а потом умирает с тоски и горя. Спеваки и их продолжатели предусмотрительно назвали своих киногероев именами Эллен и Ник (которые в объединенном виде несколько напоминают [особенно по-английски] имя Енох) и дали им фамилию Арден. — Прим. автора.