Меркнет свет

Бах Роуз

– Что ж, люди тоже берут свои знания из энциклопедий. Так уж устроен мир.

Так забавно наблюдать рассуждения робота о том, как устроен мир.

– Ну что, Роб, может, вынесем друг другу приговор?

– Позволь спросить, какую кнопку ты нажмешь?

– Красную.

– Это забавно, потому что выходит, что я, Роб Малек, являюсь искусственным интеллектом. В таком случае я нажму на зеленый и выиграю двести баксов, а ты, если ошибешься, пойдешь тратить время дальше в других комнатах.

Роб

Малек? Знакомое имя.

– Зачем назвал полное имя?

– Потому что уже все равно.

Он пытается меня провести. Манипулирует, используя возможный проигрыш денег, как аргумент, чтобы я нажал на зеленую кнопку и ошибся. Это значит, он знает, что я сейчас нуждаюсь в деньгах, но откуда?

Недолгое молчание.

– Роб Малек?

– Да?

– Я где-то слышал это имя.

– Наверное, видел меня по ТВ?

– А кто ты?

– Я актер.

Снова молчание.

Актер? Вот, значит, почему его имя кажется мне знакомым. А что, если он все-таки не врет? Тогда я потеряю свои деньги. Хотя зачем голливудскому актеру участвовать в таких экспериментах? Это же полный бред, он пытается провести меня! Робот мог использовать информацию из интернета, чтобы обмануть.

– Может, все-таки назовешь мне свое имя, Себастьян?

Но надо быть уверенным.

– Как зовут твоих детей?

– Адам и Джей, шестнадцать и одиннадцать лет.

– А жену?

– Джессика Линдеман, тридцать шесть лет, актриса.

– Когда ты впервые снялся в кино?

– Мне было четырнадцать, фильм назывался «Затишье Ведьмы».

Он отвечает четко, быстро, без лишних слов, даже не задумывается ни на секунду. Я точно уверен, что разговариваю с искусственным интеллектом, тем более, в самом начале эксперимента после звукового сигнала женский голос произнес, что звук включен, и в этот момент Роб спросил, зачем его выключали. Это говорит о том, что он уже сидел здесь до меня и с кем-то разговаривал. Я практически наверняка уверен в своей правоте.

– Так ты не назовешь мне свое имя, Себастьян?

– Нет.

– Почему?

– Потому что уже все равно. Давай нажимать, – Себастьян протянул руку над красной кнопкой, помедлил, – ты слышал меня, Роб?

– Да, Себастьян, я готов.

– Тогда нажимаем.

Прозвучал однотонный сигнал, освещение в комнате медленно становилось ярче, заговорил женский голос: «Тест завершен. Пожалуйста, покиньте комнату». Себастьян вышел, глаза немного привыкли к свету, но снаружи было намного светлее. Он сощурился, мигрень мгновенно оказалась тут как тут и так же мгновенно исчезла. К комнате подошли инженеры в халатах вместе с Эндрю Бродли.

– Как самочувствие? – спросил Эндрю.

– Все отлично. Кажется, я сегодня уйду с тройной суммой.

Они посмеялись.

– Возможно, но сначала нам нужно пройти в конференц-зал.

– Без проблем, – они пошли налево по коридору, – это оказалось быстрее,

чем я предполагал. Я уже готовился часами прыгать из комнаты в комнату в поисках вашего искусственного интеллекта.

– Я рад, что вы с этим быстро разобрались, господин Себастьян.

– Благодарю вас, что предоставили мне такую возможность. Это был очень интересный опыт, – они подошли к невысокой лестнице.

– Мне нужно покинуть вас на минуту, позже вас пригласят, – сказал Эндрю, поднялся по лестнице, открыл дверь и вышел. Себастьян весело подтягивался на носочках, осматривал коридор, глядел на людей в халатах – кто-то делал записи, кто-то был углублен на экраны планшетов, некоторые просто стояли и ждали, переглядываясь. Чем дольше они ждали, тем интереснее становилось Себастьяну. Через минуту дверь открылась, выглянул человек и позвал всех подняться. Доктора поскакали вверх по лестнице, Себастьян стоял и не знал, стоит ли ему тоже идти.

– Эй, друг, мне тоже идти с вами? – он окликнул одного из докторов.

– Да, конечно, без тебя никак.

Они поднялись. Дверь выходила в большое, очень яркое помещение, посреди которого стояли несколько людей, Эндрю Бродли и двое мужчин в костюмах, все аплодировали. Кому, черт возьми, они аплодируют? Справа в зале была куча людей, летели вспышки камер, шум диалогов.

– А вот и они! Наши герои, без которых ничего бы не вышло! – выкрикнул один из мужчин с микрофоном, указывая на Себастьяна и людей в халатах.

Себастьян подошел к Эндрю. Воцарилась тишина. Он очень застеснялся, поэтому немного наклонился к инженеру и шепотом спросил:

– Что, черт возьми, происходит, Энрдю?

Зал взорвался аплодисментами, свистами, в помещении стало настолько светло от вспышек, что мигрень снова ударила по вискам.

– Вы это слышали? – крикнул в микрофон мужчина в черном костюме, – он говорит, как настоящий человек! Как с чертовым приятелем!

Себастьян растерялся. Перед ним подняли зеркало, и он увидел себя. Увидел свои железные ноги, руки, покрытые чем-то, напоминающим силиконовую кожу, лицо. У него было лицо, но лишь часть его покрывала искусственная кожа, вместо рта было что-то напоминающее динамик, а задняя часть головы была открыта и полна механизмами. Мигрень усилилась, боль была невыносимой. Он упал на колени и быстро задышал. Хаос окутал его тело, смешиваясь с болью.

– Только что на наших глазах, – начал оратор, глядя в сторону десятков камер и вспышек, – по всей стране в прямом эфире нам продемонстрировали удачный, если это можно так назвать, эксперимент «Китайской комнаты». Эй, Роб, каково это – быть облапошенным? – выкрикнул оратор другому мужчине в синем костюме и передал ему микрофон.

– Да, уж, Брюс, это точно. Меня облапошили. Я действительно поверил в то, что говорю с настоящим человеком, хотя я неоднократно пытался выпытать его полное имя, и даже не получив его, я понимал, что человек, знающий свое имя, назвал бы его, но Себастьян не называл, просто ни в какую; оказалось, у него просто нету имени.