Мертвая хватка
Шрифт:
— А можно сейчас не о еде? — придушенно попросил безвестный студент.
Де Зирт еще поколдовал над телом и продекламировал нараспев:
— Вот она, печеночка, видите? — ее он тоже поднес поближе к носу и вдохнул знакомый запах, напоминающий цветущий миндаль. — Ага! Именно об этом я вам и говорил, молодые люди. Человек может сколько угодно молчать, но перед криминалистом откроет все свои тайны. И сердечные, и желудочные. Чувствуете запах? Именно он, черный лотос. Что стоим? Унитаз — там. Не донесете — убирать будете сами, я вам не полотер.
Парень
— Токсическое поражение? — предположил он.
— Догадался или выводы нужные сделал? — де Зирт повертел в окровавленных руках деформированную, посеревшую печень.
— Специализируюсь на изучении наркотических и психотропных веществ.
— Магистерскую на эту тему что ли пишешь? — сообразил альв.
— Да, — молодой человек говорил уже через силу.
— Ты еще тут? — сжалился де Зирт. — В туалете два унитаза. Бегом!
Повторять не пришлось.
— И помните, — громко прокричал магистр, обращаясь к открытой двери санитарной комнаты, — что необходимо соблюдать чистоту и эстетическую опрятность. На секционном столе, инструментах, вспомогательных принадлежностях и на самом трупе после вскрытия не должно оставаться крови, осколков костей, содержимого желудка и каловых масс. Протереть все губкой или салфеткой. Продезинфицировать. Обязательно убедиться, что в помещении нет мух. Если есть — провести дезинсекцию любыми доступными средствами. Это я вам говорю, молодые люди. Как закончите, уберете здесь все. Труп в холодильник, раствор для дезинфекции в тумбе. Робы отдать в стирку сестре-хозяйке. Этих двоих мне здесь не забудьте!
И удовлетворенно заулыбался, слушая, как надрываются уже абсолютно пустые желудки практикантов. Затем снял перчатки, любовно, чуть подрагивающей ладонью провел по мертвому лицу и, склонившись к трупу, поцеловал в холодные синие губы.
— Ты ж моя девочка… Спасибо за помощь, милая.
Триединая империя, Джалан
Район Фирих, департамент правоохраны и судейства
В кабинет коллег лорд Коннор зашел без стука. Дознаватель, которого он все еще называл Старшим, поднял на него удивленные глаза.
— Доброе утро, лорд…
— Без церемоний, — оборвал Виктор и придвинул стул к письменному столу коллеги. — Насчет мэра де Гайоса.
— Нам нечем его зацепить, — развел руками дознаватель.
— Не требуется. Это будем делать не мы.
— Поясните свою мысль, лорд Коннор.
— Нас он не боится. По закону мы можем предъявить ему только избиение. Он сядет максимум на два года. Выйдет через год. А если сдаст своих дружков-контрабандистов, и информация из департамента просочится — он покойник. Вот их он боится гораздо больше.
— Мы это уже обсуждали, — раздраженно покосился на дверь Старший.
— А что, если кого-то еще, допустим, каких-то третьих своих знакомых он будет бояться сильнее, чем нас? И больше смерти… Он предпочтет либо рискнуть и пойти
— К чему вы ведете? — Старший никак не улавливал суть. Ему начинал досаждать этот молодой выскочка.
— К тому, что наш мэр откуда-то берет живой товар. Девушек, которых избивает. Значит, у него есть друзья, которые их поставляют.
— Имеет право на приватную жизнь.
— Да, — кивнул Виктор, — только, во-первых, избиение было и остается преступлением. Во-вторых, это девушки из борделя. Хозяин заведения обязан сообщать о таких случаях нам, какой бы договор ни подписывали сами дамы. Что они в курсе всех рисков, и клиенты бывают разные. О любом инциденте положено доложить. За сокрытие бордель лишается лицензии. Имущество конфискуется. Руководство сядет.
— Каким образом это связано с мэром?
— Самым прямым. Мы знаем, кто поставщик девок. И подбросим ему нужный компромат на де Гайоса. Чтобы друзья мэра пришли к выводу: он решил убрать их из столицы. Скажем так, заменить более сговорчивыми — или платежеспособными.
— Они его убьют! — запротестовал Старший.
— Нет, — покачал головой Коннор. — Эти не убивают. Люди для них — ценный ресурс. Как вы думаете, сколько найдется в городе желающих трахнуть бывшего мэра? Закованного в наручники где-нибудь… в пригородном борделе?
— Полагаю…
— Достаточно. И де Гайосу эти перспективы отлично известны. Он просто об этом еще не думал. Его дружки стали слишком самоуверенны. Прочно уселись и сытно живут. Полагают, что если их никто не трогает, то это будет длиться вечно.
— Лорд де Гайос не сдаст своих.
— Ему и не надо. Это сделаем мы.
Не дожидаясь ответа, Виктор вышел из кабинета и взялся за дело.
Этим же утром в разработку попал Эмиль, столичный «куратор» сети борделей, славящихся самыми вольными нравами. Вычислить его причастность к поставкам «живого товара» было несложно — на видео засветился один из его сутенеров. Оставалось дожать.
Из числа всех криминальных баронов города Эмиль был самым слабым звеном. Точнее, самым глупым. Да, он блистательно делал свою странную карьеру, влезая без мыла туда, куда другие даже не решались соваться. Наглым был до невозможности — это его качество помощник прокурора тоже оценил. Зато интеллекта недоставало. А где слабое звено, там и рвется любая, даже прочная цепь.
Впервые за две недели Виктор позволил себе улыбнуться. Точнее, соорудить на лице коронный хищный оскал.
Департамент правоохраны начал операцию. Помощник прокурора угнездился в своем кабинете и по вечерам, все так же зверски улыбаясь, знакомился с отчетами. Эмиля начали «требушить». Сначала к нему пару раз наведались патрульные, озабоченные тем, что во дворе его особняка «был слышен какой-то подозрительный шум». Затем молодой постовой «не увидел» машину с какими номерами останавливает и набрался хамства потребовать документы. Задержал процессию на целых двадцать минут, пока шла проверка.