Мертвая сцена
Шрифт:
– Ладно, Мухтар, рядом, – негромко сказал псу стоявший у двери милиционер.
Двое других стражей порядка приблизились ко мне – и старший лейтенант, выразительно покосившись на раскрытый сарай, спросил:
– Так что у вас там?
– Как видите, ничего, – сипло ответил я.
– А если подумать? – усмехнулся другой.
– Тихо, Петренко, – цыкнул на него старлей. И вновь обратился ко мне: – Может быть, сознаетесь, прежде чем мы сами раскопаем?
– Сознаюсь… в чем? – еще более сдавленно вопросил я.
– Это уж вам виднее, – хмыкнул служитель
– Я не знаю, о чем вы говорите, – уже тверже сказал я. Мысль о том, чтобы рассказать, что произошло неделю назад на моем дачном участке, даже не пришла мне тогда в голову. Уже второй раз я выбрал неправильную стратегию поведения, в чем позже пришлось раскаиваться.
– Ну как хотите, – с оттенком легкой угрозы промолвил старлей. И, пройдя внутрь сарая, обернулся и громко воскликнул: – Ба, да тут и лопата есть! Ты смотри, совсем новая… Не хотите нам помочь? – вновь обратился он ко мне.
– Не хочу, – сразу ответил я. И тут же добавил: – А в чем?
– В том, чтобы немножко раскопать здесь, – ехидно пояснил милиционер. – Не хотите? Ну как хотите. Петренко! – окликнул он своего подчиненного.
– Я! – немедля вытянулся перед ним молодой ушастый сержант.
И, не дожидаясь приказа, тут же схватил лопату – и усердно начал раскапывать землю.
– И земля совсем свежая, – через полминуты констатировал лейтенант.
А еще через две минуты разгоряченный Петренко замер и с волнением поглядел на старшего:
– Там, кажись, того… что-то мягкое.
– Ну давай тогда теперь поаккуратнее, – участливо посоветовал сержанту старлей.
Петренко осторожно стал расчищать землю острием лопаты. Вскоре показался знакомый мне материал рубашки Носова. Я не выдержал и отвернулся.
– Что такое, гражданин? – немедля отреагировал на мои действия лейтенант. – Вам нехорошо?
Я только неопределенно покачал головой.
– Придется вам проехать с нами, – со вздохом, как бы сожалея, заключил милиционер.
II
– Вот так понаписали, – заключил следователь, наконец отложив исписанные листы в сторону. – Прямо сюжет для детективного фильма! Только нам вы голову не заморочите, гражданин Носов. Мы, смею заверить, и не таких на чистую воду выводили.
Подследственный поморщился:
– Долго вы еще будете называть меня Носовым? Повторяю: Носов мертв.
– Ну хватит! – прикрикнул следователь и даже хлопнул ладонью по столу. – Я все понимаю. Решили психом прикинуться. Думаете, посадят в психушку на пару лет – этим и отделаетесь? Так вот, не выйдет! – Он привстал и замахал указательным пальцем прямо перед лицом подследственного.
– Никаким психом я не прикидываюсь, – спокойно возразил последний. – Это вы как будто хотите из меня психа сделать. Вы нашли на моем участке тело Носова, а я – Уткин, Уткин, слышите?!
– Ну артист, – покачал головой следователь.
– Режиссер, – поправил подследственный.
– Один черт, – махнул рукой следователь. – Режиссерам ведь тоже дают звание заслуженного артиста?
– Дают, дают, – нехотя
– Ну вот и все, – словно бы успокоился следователь, но тут же снова завелся: – Вот вы бы, Носов, свою вину так же легко признали!
– Я Уткин, – устало возразил подследственный.
Следователь неожиданно улыбнулся:
– А вообще, похожие, конечно, фамилии… Прямо как из анекдота… Если бы только речь не шла об убийстве, – заключил он, опять нахмурившись.
– О самоубийстве! – почти выкрикнул подследственный. – Не пытайтесь приписать мне лишнего! Я виноват только в том, что закопал тело самоубийцы, вместо того чтобы сообщить об этом милиции!
– И не совестно так выкручиваться? – с недовольством посмотрел на него следователь. – Вы ведь уже запутались в своих показаниях! Сначала говорили, что вообще знать не знаете, что это за труп такой и кто его закопал. А теперь вон чего понаписали! – Он взял исписанные листы бумаги и брезгливо бросил их обратно на стол. – Теперь вы уже сознаётесь, что закопали труп! Но при этом называете себя фамилией покойного! А мертвому приписываете собственную фамилию! Так почему же при стольких бессмысленных искажениях фактов я должен еще и поверить, что вы не убивали хозяина дачи?!
Подследственный схватился за голову:
– Господи, я больше не могу вас слушать! Откуда вы все это взяли – то, что вы говорите?! Я хозяин дачи, именно я, Уткин! У меня и все необходимые документы есть!
– Тогда предъявите, – словно издеваясь, предложил следователь.
– Они на даче остались! – крикнул подследственный и даже привстал.
– Спокойно! – осадил его следователь. – Носов, вы что – самым умным себя считаете? Уничтожили документы покойного… вероятнее всего, убитого… и решили, что вас примут за него, хозяина, а его, мертвого, – за вас? Вы с какой, спрашивается, Луны свалились?!
– Документы на дачу лежат на даче, – медленно и тихо выговорил подследственный. – Поищите как следует… Прошу вас!
– Ну точно марсианин! – показал на него пальцем следователь. – Неужели вы думаете, что после того, что случилось, мы не устроили на даче Уткина самый тщательный обыск?
– Значит, устроили, – прошептал подследственный. – Обыскали… И что – нет документов? – с волнением спросил он.
– На дачу – нет, – отрезал следователь. – А вот кое-какие другие документы нашлись. Диплом ВГИКа, выданный некоему Носову, – с усмешкой выговорил он. – А кроме того, паспорт на имя Носова же…
И следователь с триумфом поглядел на подследственного: мол, ну что, как же ты теперь станешь отнекиваться?..
Подследственный сглотнул и забормотал:
– Все ясно, перед самоубийством он специально спрятал где-то в доме свои документы… А мои… мои, значит, нашел и куда-то дел… уничтожил… Но мой паспорт, – вдруг громко прошептал подследственный и поднял округлившиеся глаза на своего визави. – Моего паспорта там не было, то есть на даче… Он у меня дома, в городе, в квартире… Пошлите туда своих милиционеров, и пусть они снова обыщут, найдут…