Мертвая
Шрифт:
Полагаю, молодая вдова не слишком обрадовалась.Надеялась получить доступ к семейному состоянию? А вместо этого оказалась в старой квартире с не самым большим, полагаю, содержанием? И с перспективой остаток жизни провести в… даже не знаю, как словами описать-то. Главное, наверняка ее это вывело…
– Ругалась, да… только старик в завещании четко упомянул, кому и чего полагается… идиот.
Дождь лил.Рисовал на стекле узоры, грязные, серые, как чужие секреты, будто намекал, что известно ему куда больше, нежели старухе, чьи дни по сути сочтены, а единственное развлечение –
Итак, Адлар, в отличие от папеньки завещанием не озаботился, что при толике изворотливости и определенной сумме, осевшей в нужном кармане, могло решить дело в пользу несчастной матери.…сама додумалась?Любовник подсказал?Плевать.Но в этот дом я наведаюсь… вот сегодня и наведаюсь.
– А о них что сказать можете?
– я протянула список старухе, но она отмахнулась,только уточнила:
– Аарон писал? Мерзкий мальчишка… и старик из него не лучше вышел. А ведь даже на темную силу не свалить… сидит, паук старый,трясется, боится словечко лишнее сказать… я вот не боюсь.
Что-то громыхнуло вдалеке и небо потемнело. Только у нас подобное бывает, когда тучи появляются сразу и вдруг, наливаются чернильной синевой, выпячивают лохматые раздутые брюха свои. Становится темно. И в темноте этой светящиеся камни кажутся ненадежной защитой от ночи.Дождь притих.А после затарабанил быстрее.Сильней.
– Патрика ты знаешь… гуляка беспутный… женить хотели, невестушку даже нашли подходящую. Корова и мозгами не обременена, самое оно, чтобы род продолжить… только этот идиот умудрился подхватить дурную болезнь.
Молния прорезала черное небо, будто многопалая божественная рука потянулась было к дому-игрушке. И не дотянулась, рассыпалась искрами, породив оглушающий грохот.
– И такую… совсем дурную… которая без последствий не проходит, – старуха отступила от окна. В полутемной комнате она казалась моложе и, странное дело, беспомощней, хотя я прекрасно осознавала, насколько обманчиво это впечатление. – Род он продолжить не мог, делами семейными не интересовался, в отличие от младшего братца… но закон есть закон… у них майорат, а потому, кто первый родился,тот дело и наследует…
…Патрик при всей легкости характера с семьей не уживался. От него требовали серьезности, ответственности, которая была противна самой его натуре… но достаточно ли этого, чтобы убить? Не знаю.
– ертруда твоя… нашла себе любовника неподходящего, - на белом пятне лица поблескивали темные ведьмины глаза.
– То ли конюх,то ли шофер, главное, что заявила, будто замуж за него выйдет… а сама понимаешь, скандал… приличному семейству такой зять без надобности… и раньше бы отправили в монастырь, там, глядишь, за месяц-другой образумилась бы… в иных монастырях очень хорошо умели с бестолковых девок спесь сбивать… а тут свобода воли…и смерть, которая избавит от позора.
– Понесла она от него, – старуха потерла пальцем о палец. — Не помнишь? Уезжала она… на побережье, здоровье поправлять,
Не помню.Прошлый год выдался сложным, да и я, признаться,то ли переросла, то ли просто устала, но на вечеринках появлялась редко.
– Ребенка сперва там оставили, как оно обычно бывает… только ж девка-то с норовом… и любовничек ее тут же… плюс от бабки ей неплохое наследство осталось. Ей бы уехать, но характер… решила на принцип пойти…
…и преставилась.
– У Бруттельшнайдеров тоже все просто… у мальчишки сестренка имелась, в которой он, сказывали, души не чаял. А у той мамаша с норовом. Там-то папенька поумнее был, на экономке не женился, просто при себе держал. Как преставился,так Конрад мачеху и спровадил подальше от дома, сестрицу при себе оставивши…
…дождь пах болотом.И весь этот город, как подумалось мне, представлял собой одно огромное болото, в котором в одиночестве тонули люди.И главное, никому это не было интересно.И мне не было.И сейчас, наверное… не знаю. Что изменилось? Я умерла? Смерть изрядно меняет восприятие мира, но вот чтобы настолько…
– Марта… экзальтированная девица, помешанная на древних ритуалах… ходила за мной, просилась, чтобы в ученицы взяла… только силы в ней капля. И не в том дело…
Я кивнула. Понимаю.Сила для ведьмы не главное. Характер должен быть подходящий. За характер, как говорила бабуля, нас и жгли когда-то, потому что силу отнять несложно, только ведьма ведьмой быть не перестанет.
– Куда уж она вляпалась, ближнего понятия не имею… и ты бы, деточка, не лезла… не ворошила старые дела… иначе такое дерьмо выплывет, вовек не расхлебаешь.
– Что вы об этом знаете?
– поинтересовался Диттер.
С ответом ведьма не спешила. Она сидела, глядела в темноту, которую время от времени разрывали молнии. Гром гремел, но далеко и глухо. И было неуютно. А еще возникло неприятное ощущение, что за нами наблюдают.
– Мертвые сраму не имут, - старуха покачнулась и встала, оперлась было на pезную спинку старой софы, но тотчас отпустила ее. Мотнула головой, упрямо, сражаясь с собственной слабостью. – А клятвы… скажу лишь, что на старом дерьме твоя семейка крепко руки погрела. Всего я не знаю, но… когда твоих не стало, в городе задышалось легче… Будь осторожна, девочка… берегись её…
Громыхнуло.Небо прорезала белоснежная молния, а в следующее мгновенье старуха покачнулась и мешком осела на пол. Ее тело выгнулось дугой, а на губах появилась весьма характерного вида пена.
– Берегись, – я толкнула Диттера, пожалуй, слишком сильно, если дознаватель покатился кувырком, а гром раздался вновь.
Не гром.Выстpел.Едкий запах пороха и визг пули, впившейся в дубовую панель. Диттер, который, ловко кувыркнувшись, поднимается… серый силуэт.Щелчок.И выстрел.С этого расстояния девчонка не могла промахнуться. А серебряная пуля, выпущенная в висок, разнесла дурную ее голову. Запахло кровью, но ныне запах не вызывал желания попробовать этой самой крови. Тело покачнулось. Оно стояло долгие несколько мгновений, когда треклятая девица казалась такой живой…и снова гром.Молнии.Темнота.