Мертвечина

Фэйрстайн Линда

— Что вы сделали, Пэйдж? — спросила я.

— У меня не было выбора. Я…

— Протестую, Ваша Честь. Это будет решать суд, — вмешался Робелон, улыбнувшись сидевшим на скамьях присяжным.

— Протест принят.

— Я пошла в спальню и сделала то, что потребовал Эндрю Триппинг. — Пэйдж бросила на Робелона гневный взгляд. — Я боялась, что он убьет своего сына или что-нибудь сделает со мной.

— После того как Даллес лег спать, Эндрю упоминал о пистолете?

Воллис тихо ответила:

— Нет.

— Вы когда-нибудь видели это оружие

в квартире?

— Нет.

— Видели ли вы там какое-нибудь другое оружие?

— Да, очень много. Всякие странные вещи, которые лежали на столах и висели на стенах. Мачете, мечи, какие-то непонятные штуковины с острыми лезвиями. Я даже не знаю, как они называются.

— Он угрожал вам одним из этих предметов?

— Нет. По крайней мере, явно.

И я, и Робелон собирались использовать это обстоятельство в своих целях. Адвокат станет утверждать, что если бы Триппинг действительно хотел принудить Пэйдж Воллис к сексу, то у него были для этого более действенные средства. Я же буду настаивать, что как раз тот факт, что она не стала преувеличивать размеры грозившей ей опасности, говорит об искренности ее показаний.

Пэйдж описала, что произошло в спальне Триппинга. После того как он приказал ей раздеться и лечь, они не произнесли ни слова. Он делал что хотел, заставлял ее принимать разные позы и совершил несколько половых актов, которые ей пришлось во всех подробностях описать присяжным. Она сказала, что, переступив порог комнаты, плакала, не переставая, пока он не уснул.

— Когда это случилось?

— Примерно в четыре часа ночи.

— Потом вы ушли?

— Нет. Я лежала в кровати и ждала утра. Когда рассвело, я встала и оделась, стараясь двигаться как можно тише. Потом я разбудила Даллеса и помогла ему собраться. В это время я заметила на его теле множество синяков, они покрывали его бедра и плечи. Наверно, Эндрю услышал, как…

— Протестую.

— Из спальни Эндрю послышался шум, и я стала торопить мальчика. Когда мы уже были у входной двери, в прихожей появился Эндрю. Я сказала ему, что отведу Даллеса в школу и что мой домашний номер записан в его телефонной книжке на тот случай, если в будущем понадобится моя помощь.

— Что он вам ответил?

— Он снова спросил, собираюсь ли я идти в полицию, и шагнул к нам. Мы стояли уже возле лестницы, которая вела к выходу из здания, и я повернулась к нему лицом, закрыв собой мальчика.

— Вы ему ответили?

— Да. Я сказала, что он не должен подходить ближе и что ему не о чем беспокоиться. «Мне нельзя идти в полицию, — объяснила я Эндрю Триппингу. — В прошлом году я убила человека».

12

В своей вступительной речи я говорила присяжным, что свидетели приходят к нам такими, какие они есть. Теперь им предстояло узнать о том, что произошло с Пэйдж Воллис за несколько месяцев до встречи с Эндрю Триппингом.

— Это правда, что вы убили человека?

На Пэйдж снизошло какое-то странное спокойствие.

— Да, правда. —

Она выпрямилась на стуле и открыто взглянула в лицо присяжным. — Это произошло случайно. В прошлом году, вскоре после Дня Благодарения, скончался мой отец. Ему было почти восемьдесят восемь лет, он умер во сне. После ухода на пенсию он больше двадцати лет жил один в маленьком доме в Вирджинии. Я была его единственным ребенком, он поздно женился и не хотел много детей, потому что его профессия требовала постоянных переездов.

Робелон вскочил с места и снова заявил протест.

— Ваша Честь, мы все любим вспоминать счастливое детство, — саркастически заметил он, вызвав у некоторых присяжных улыбку. — Но с нас вполне довольно того факта, что мисс Воллис убила человека. Остальное уже лишнее.

— Можно мне подойти, Ваша Честь? — вмешалась я.

Моффет попросил Пэйдж освободитель место свидетеля, и мы приступили к обсуждению проблемы.

— К чему вы клоните, Александра?

— Если на перекрестном допросе Питер не собирается спрашивать свидетельницу, почему она… м-м… совершила то, что совершила, мы можем опустить ее рассказ. Но если он намерен задать ей хоть один вопрос об упомянутом убийстве, я хочу изложить факты с нашей точки зрения. Мисс Воллис нечего скрывать.

— Что скажете, Пит?

— Конечно, у меня есть к ней вопросы. Но я предпочитаю от них отказаться и ограничить показания свидетельницы тем, что уже сказано.

— То есть вы совсем не хотите касаться этой темы? — спросила я.

Я знала, что когда Робелон услышит все факты, он не упустит возможности напомнить присяжным, что Воллис один раз уже сумела защитить себя в момент смертельной опасности. Значит, она могла справиться и с Триппингом. Я же собиралась подчеркнуть разницу в этих ситуациях, указав на то, что ночью шестого марта Пэйдж боялась не за себя, а за жизнь мальчика.

— Я уже заявил протест.

Моффет решил уподобиться Соломону и разделить ребенка пополам.

— Алекс, что вы хотите доказать? Что мисс Воллис убила человека в порядке самозащиты? У нее было оружие?

— Нет, Ваша Честь. Оно было у злоумышленника. Он приставил к горлу свидетельницы нож, между ними завязалась борьба, и, когда они оба упали на пол, он наткнулся на собственный клинок.

— Ясно. Вы можете расспросить об этом мисс Воллис. Но не надо подробно вдаваться в ее прошлое. Теперь вы, — обратился он к Питеру Робелону. — Вас я тоже ограничу. Оставайтесь в рамках, обозначенных мисс Купер. Ничего лишнего.

Все это означало, что, по мнению Моффета, присяжные уже приняли сторону Робелона. Он просто не хотел затягивать мою агонию.

Пэйдж вкратце рассказала об убийстве. Я вернулась к событиям мартовской ночи и расспросила о том, как после ее признания Триппинг позволил ей уйти вместе с его сыном. Позже я собиралась объяснить, почему обвиняемый остался дома и не попытался сбежать до приезда полицейских, — он поверил словам Воллис и решил, что она действительно не станет заявлять в полицию.