Мертвецы не рассказывают сказки

Рудник Элизабет

— Ему нужен не ты, капитан. Он ищет Воробья.

— Джека? — переспросил Барбосса, закатывая глаза. Шанса утвердительно кивнула, и Барбосса с трудом подавил стон. Ну, конечно, как он сразу не догадался? Разумеется, в этом деле не обошлось без Джека с его фантастическим невезением. Неудачи и напасти буквально гоняются за ним, как котята за клубком ниток.

Шанса снова заговорила, продолжая смотреть в горшок: <

— Джек поплывет за Трезубцем вместе с девушкой и «Жемчужиной».

— Но Трезубец невозможно отыскать! — воскликнул Барбосса.

Сидевшая на плече морской ведьмы крыса встревожилась, пошевелила усиками и недовольно зашипела. Не обращая внимания на недовольство грызуна, Барбосса продолжал расспрашивать морскую ведьму. Нет, не в Джеке было дело, на него Барбоссе было совершенно наплевать. И не в Трезубце тоже. Барбосса нисколько не сомневался, что этот волшебный предмет — всего лишь миф, сказка. Капитана волновала только его собственная судьба.

Шанса жестом подозвала Барбоссу к себе, и он вместе с ведьмой склонился над горшком. Сквозь клубы пара постепенно проступала, становилась все яснее сцена — большой темный корабль с порванными парусами и дырявыми бортами, догоняющий беспомощное пиратское судно. Еще несколько секунд, и «Немая Мария» пошла на абордаж, с нее на пиратское судно муравьями посыпались жуткие, вооруженные саблями мертвецы из экипажа Салазара. Картинка была немой, но Барбосса и без «звука» отлично представлял себе дикие вопли, которые издавали сейчас пираты, погибающие от руки призрачных мертвецов.

С побледневшим как мел лицом Барбосса отпрянул назад.

— Мертвецы захватывают море, — спокойно, негромко сказала Шанса. — Но они не могут сойти на берег, путь на сушу для них закрыт. Перебирайся на землю, Барбосса.

— На землю? Вместо моря? И что я буду делать на суше — коров разводить? — поморщился Барбосса. — Молоком торговать, сыр делать... а мертвецы пускай разрушают все, что мне с таким трудом удалось создать, да? Пусть грабят мои сокровища?

— Как знаешь, капитан, — невозмутимо пожала плечами морская ведьма. — Сам решай, стоит ли твое сокровище того, чтобы рисковать за него жизнью? И даже умереть?

— Да, стоит, — не раздумывая ни секунды, ответил Барбосса и энергично кивнул головой. — Я пират. Всегда им был и всегда останусь. Скажи лучше, как мне спасти то, что мне принадлежит?

Шанса залезла в свой карман, что-то вытащила оттуда в сжатом кулаке, покачала, словно прикидывая на вес, и, наконец, разжала пальцы. Барбосса удивленно выкатил глаза. На ладони Шансы лежал любимый компас Джека. Ведьма дала компасу соскользнуть с ладони, он повис и закачался в воздухе на своей цепочке.

— У Джека был компас, который указывает, где находится то, чего ты больше всего желаешь в эту минуту. Но стоит предать этот компас, и он... начнет указывать на то, чего ты больше всего боишься.

— А больше всего любой пират сейчас боится Салазара, — закончил мысль Барбосса, жадно шевеля пальцами. — Как ты его достала?

— У меня есть свои каналы, — загадочно ответила морская ведьма. — А теперь поспеши, приведи их к Джеку раньше, чем он найдет Трезубец, и

тогда ты вернешь все свои сокровища.

Барбосса медленно протянул руку и взял у Шансы компас, а ведьме взамен протянул небольшой черный мешочек. Шанса высыпала из мешочка на ладонь несколько золотых монет и кивнула. Сделка состоялась.

Но теперь Барбоссе предстояло заключить еще одну, гораздо более трудную сделку, с мертвецом.

— Солнышко встало, и ты поднимайся, пират! Умирать пора!

Дверь камеры, в которой сидел Джек, с грохотом отворилась, вошли двое солдат, подхватили пирата под руки и поволокли к выходу.

Джек вяло тащился между ними и казался на удивление спокойным — на удивление, потому что, если верить одному из солдат, его вели убивать.

Идя по коридору, Джек услышал, как в одной из камер кто-то напевает. Песенка была ему знакома, как и певший ее голос.

— Папа? — с надеждой спросил Джек. Когда он в последний раз виделся с отцом, тот предостерег его против поисков Источника молодости. Тига тогда назначили Хранителем пиратского кодекса чести, и к этой должности обычно несерьезный пират отнесся с необычайной серьезностью.

Тиг лучше, чем кто-либо, знал все морские уголки и закоулки и всевозможные уловки тоже знал, поэтому встреча с отцом в нынешней ситуации была бы для незадачливого Джека королевским подарком судьбы. Но, поравнявшись с камерой, из которой доносилось пение, Джек увидел, что это не его отец. — Дядюшка Джек? — воскликнул он.

— Джеки, мальчик мой! — радостно откликнулся сидевший за решеткой человек. Да, это был дядя, Джек узнал его даже в царившем здесь полумраке. Джек и его дядя были не только тезками, они и внешне очень походили друг на друга — одинаковые дреды, одинаковые карие глаза (только у дядюшки они уже слегка помутнели от возраста и были обведены не углем, а густой сетью морщинок). — Как дела, малыш?

— Да не жалуюсь, в общем-то, — ответил Джек. Непринужденно так ответил, будто они с дядюшкой Джеком не в тюрьме разговаривали, а в баре за кружкой пива. — А у вас?

— Лучше не бывает, — весело откликнулся дядюшка Джек. — Вот сижу целое утро, жду, когда меня пороть поведут, — он наклонился ближе к решетке и прошептал: — Сервис у них здесь, доложу я тебе, совсем никудышный.

— Безобразный, — согласился Джек.

Дядюшка Джек оглянулся, потом жестом

подозвал Джека к себе. Джек, насколько мог, вытянулся в крепких руках сопровождавших его солдат.

— Вода в океане становится красной от крови, Джеки, — прошептал дядюшка. — По возможности старайся оставаться на суше, в безопасности.

— Но именно на суше меня и собираются казнить... — нахмурился Джек.

— И это очень хорошо, и это очень правильно, — перебил его дядюшка, а затем добавил, хихикнув: — Я когда-нибудь рассказывал тебе анекдот про скелет?

Джек вздохнул. Анекдот про скелет дядюшка рассказывал ему уже, наверное, раз сто, не меньше. Между прочим, не очень смешной анекдот, если честно.