Мертвое озеро

Некрасов Николай Алексеевич

И Марк Семеныч тоже последовал с детьми за сыном. Он вошел в комнату mademoiselle Анет, которая сидела у окна и, закрыв лицо платком, горько рыдала. Эжень, прибежавший первый, робко стоял в дверях. Марк Семеныч сказал детям:

– - Подите и упросите ее, чтоб она перестала.

Дети бросились целовать и обнимать mademoiselle Анет, которая поспешно вытерла слезы, поправила волосы и сказала:

– - Я готова…

– - Вы и на меня сердитесь,-- сказал Марк Семеныч.

– - Уверяю вас, что, кроме благодарности и удивления

моего к вам, я ровно ничего не имею…

– - Вы забыли, может быть, ваше слово разделить со мной тягость воспитания?

– - И я сдержу его, потому что я должна же чем-нибудь заплатить вам за то участье…

– - Боже мой! не говорите со мной так. Вы для меня принесли жертву.

– - Однако зачем их делать свидетелями,-- заметила mademoiselle Анет, потому что дети с большим вниманием слушали их разговор.

И они пошли в сад; но не успели они сделать круг, как к ним навстречу шла Надежда Александровна и ласково сказала, обращаясь к mademoiselle Анет:

– - А я вас искала.

– - Я была в своей комнате,-- отвечала mademoiselle Анет.

Надежда Александровна молча пошла возле нее. Она, казалось, хотела что-то сказать ей, но как бы не решалась… и вдруг она торопливо сказала:

– - Вы, mademoiselle Анет, извините меня, я не хотела вас обидеть!
– - И, сказав это, она быстро отошла в сторону и заметила своей дочери, шедшей впереди:-- Как я не люблю на тебе, Софи, этого платья!

Тавровский шел навстречу, и когда он встретил Надежду Александровну, то пытливо взглянул на нее, потом на mademoiselle Анет, которой он сказал:

– - Я к вам с предложением: не хотите ли попробовать мою верховую лошадь? она очень смирная. Mademoiselle Клара уже подпрыгивает на ней и страшно кричит.

– - Благодарю вас! в другой раз.

– - Отчего же вы не хотите?
– - заметила любезно Надежда Александровна.

И все пошли на подъезд, выходящий на большой двор, посреди которого был огорожен луг с зеленой травой; в центре его красовались солнечные часы. Mademoiselle Клара, скривив талию, подпрыгивала на аршин от седла, смеялась, поддерживая свою гребенку в косе. Лошадь вели под уздцы, и она шла легкой рысью.

Дети стали проситься тоже сесть на лошадь, когда mademoiselle Клара сошла с нее. Тавровский сел по-дамски и прокатывал поочередно детей; Марк Семеныч ходил возле и останавливал Тавровского, когда тот скоро ехал. Mademoiselle Анет в это время крепче увернула свою косу, на что не без зависти смотрели Надежда Александровна и гувернантки; потом она надела длинную суконную юбку и ожидала лошади, которую подвел к ней Тавровский, спросив ее:

– - Вы как садитесь, с лестницы?

– - Нет, я и так могу,-- отвечала mademoiselle Анет.

Тавровский так приподнял ее, что она с секунду стояла ногой на его руке. Сев на седло, она взяла повода и, оправив платье, повернула лошадь прямо, пришпорила ее и перескочила через перегородку в луг.

Послышались

разного рода восклицания.

Тавровский кричал "браво!", Марк Семеныч: "Осторожнее!", дети, прыгая, били в ладоши, а дамы с удовольствием следили за mademoiselle Анет, скакавшей рысью вокруг. Она, казалось, одушевилась, то ехала рысью по-английски, то просто,-- потом, подняв лошадь в галоп, сделала тур, пустила ее во весь карьер и неожиданно остановила перед Тавровским, стоявшим на лугу. Она бросила ему повода и спрыгнула на землю, так что дети вскрикнули, думая, что она упала с лошади. Похвалы сыпались со всех сторон mademoiselle Анет. Надежда Александровна сказала ей:

– - Да, вы удивительная наездница! где это вы выучились так ездить?

– - В деревне, один из моих родственников, хороший кавалерист, учил меня,-- гордо отвечала mademoiselle Анет.

Надежда Александровна подняла брови и произнесла:

– - А-а-а!

Марк Семеныч подошел в это время к mademoiselle Анет и сказал:

– - Нет, я вам больше не позволю ездить верхом: вы ужасно смелы. Как можно, не зная лошади…

– - Ах, как ты скучен с своими моралями! ну, читай их детям!
– - перебила его Надежда Александровна и закричала Тавровскому, скакавшему по-дамски: -- Полноте! теперь вы нас не удивите своей смелостью.

Вечер прошел довольно весело. Приехали гости; но mademoisselle Анет удалилась, потому что детям было время идти спать. Прощаясь с детьми, Тавровский успел тихо спросить mademoiselle Анет:

– - Извинялась?

– - Кто?
– - невольно шепотом спросила mademoiselle Анет.

– - Кому следовало.

Mademoiselle Анет ничего не отвечала.

Тавровский, взяв на руки Андре и целуя его, сказал ему:

– - Поди и крепко поцелуй за меня мисс Бетси.

– - Не хочу!

– - Ну mademoiselle Клару.

– - Не хочу, не хочу!
– - говорил ребенок.

– - Ну а хочешь ли поцеловать mademoiselle Анет?

Ребенок протянул к ней руки. Mademoiselle Анет ждала его, только чтоб уйти, и когда брала Андре от Тавровского, то почувствовала легкое пожатие руки; она в волнении сказала:

– - Вы, кажется, следуете общему примеру и тоже намерены мне делать оскорбления.

И mademoiselle Анет повела детей прощаться к Марку Семенычу.

Тавровский громко воскликнул:

– - Неужели вы это серьезно думаете?

– - Что такое? что такое?
– - кричала с другого конца гостиной Надежда Александровна.

– - Mademoiselle Анет обижает меня,-- отвечал так печально Тавровский, что вызвал смех детей.

– - Бедный! а вы не умеете защититься!
– - насмешливо сказала Надежда Александровна, подходя к нему.

– - Без вашей помощи -- нет.

– - Чем же она обидела вас?

– - Не хочет ехать верхом завтра со мной.

– - Какая обида!
– - с неудовольствием заметила Надежда Александровна.