Мертвоград
Шрифт:
– Шума много будет.
– Ну и что?
– У нас дело.
– Ну да, конечно.
Лицо Шики приобрело чрезвычайно серьезное выражение. Оно всегда становилось таким, когда он думал о деле. К делу он относился со всей серьезностью. А как же иначе?..
– Иди отсюда! – недовольно рыкнул он на бродягу.
Нищий усмехнулся – на этот раз уж точно! – и прилег на травку. Шинелькой аккуратно прикрылся. Как будто сентябрь на дворе, а не середина мая, с небывалой для этого времени года жарой. Днем, казалось, даже асфальт
– Назад гляньте-ка.
Шика и Брим разом обернулись. Не испуганно, но настороженно. Брим даже руку под пиджак сунул. Так, мало ли что. Но позади никого не было.
– Придурок, – зло процедил сквозь зубы Шика.
– Видите ларек на другой стороне улицы? – продолжил как ни в чем не бывало нищий.
Ларек и в самом деле был. Светился тусклым желтоватым огоньком.
– Ну? – выжидающе посмотрел на нищего Брим.
– Они булками с сосисками торгуют, – почесав бороду, сообщил бомж. – Булки черствые, а сосиски поганые. Вопрос: какого черта они этим занимаются? В два часа ночи, заметьте!
Шика и Брим непонимающе переглянулись.
– Он издевается над нами?
– Да, похоже на то.
– Хотя, конечно, – продолжил бродяга. – Я бы сейчас и от такой сосиски не отказался. Лучше – двух.
– Может, тебе еще и пивка из мусорки достать? – участливо предложил Брим.
– Не, – отрицательно мотнул головой нищий. – Оно – теплое. От него тошнит. Лучше в ларьке свежего возьми. Если у них, конечно, холодильник работает.
– Я все же пристрелю его.
– Не стоит, – не очень-то усердно попытался урезонить приятеля Шика.
– Почему?
– Ты злишься на жвачку, что прилипла к подметке твоего ботинка.
– И что?
– Это глупо.
– Все?
– Глупо и необдуманно.
– Понятно.
Брим сунул руку под мышку, положил пальцы на рифленую рукоятку пистолета, надежную и убедительную, как глоток настоящего «Гиннеса», что наливают в шеффилдском пабе «Герб старого герцога». Там – и больше нигде.
– Сломай скамейку, в конце концов! – чуть приподняв, развел руки в стороны Шика.
– Зачем?
– Тебе нужно сбросить напряжение.
– Хороший, между прочим, совет, – сказал, выглянув из-за воротника, нищий.
– Держи. – Шика протянул приятелю глушитель.
– Спасибо. – Брим вынул пистолет из кобуры и навернул на ствол глушитель.
Бродяга, приподняв голову, с интересом наблюдал за приготовлениями. При этом он не проявлял ни малейшего беспокойства. Как будто все происходящее не имело к нему никакого отношения.
– Это у тебя «глок»? – спросил он Брима.
– Да! – Брим передернул затвор.
– Неудачный выбор.
– Да что ты говоришь!
– Точно! Выпендрежный пистолет. Легкий, но чертовски ненадежный. Будь я локализатором, я бы предпочел «Хеклер и Кох» или «Десерт Игл». По
– А с чего ты взял, что я локализатор?
– А кто же еще? – с безразличным видом пожал плечами бродяга. – Для контролера у тебя мозгов маловато.
– Слушай, оставь его, – дернул приятеля за рукав Шика.
– Ага! Щас!
– С ним что-то не так!
– Не так с ним будет, когда я ему в башке дырку сделаю!
Брим перехватил рукоятку пистолета обеими руками и выставил его перед собой.
– Стой! Брим!
– Ну?..
– Посмотри вокруг… – Шика медленно, с каким-то странным, таинственным, что ли, видом развел руки в стороны и даже как будто слегка присел. – Прислушайся… – произнес он сдавленным полушепотом.
– Я ничего не слышу, – недовольно дернул подбородком Брим.
– То-то и оно! – вскинул указательный палец Шика. – Ничего не слышно!.. Ни звука…
– Потому что уже третий час ночи.
– Нет, – странно оскалившись, тряхнул головой Шика. – Такой тишины не бывает… Никогда… Ее просто не может быть… Посмотри наверх! – Он резко вскинул руку вверх. – Листва на деревьях не шевелится!
– Потому что ветра нет.
– Что-то случилось, Брим… – Шика выставил руки позади себя, будто боясь налететь на препятствие, и начал медленно пятиться. – Что-то пошло не так…
– Постой. – Брим опустил руку с пистолетом, достал из кармана белый, накрахмаленный носовой платок и тщательно вытер сначала мокрый от пота лоб, затем – щеки и скулы и только после этого – шею. – Ты можешь мне сказать, что мы тут делаем?
– Гениально!
Нищий звонко хлопнул в ладоши и рассмеялся во весь голос. Чисто и открыто – что называется от души.
– Зря ты это.
Брим вскинул руку с пистолетом и, почти не целясь, нажал на спусковой крючок.
Он был уверен, что попал.
Да с такого расстояния просто невозможно было промахнуться!
Но в тот момент, когда хлопок выстрела не разорвал, а как будто еще сильнее спрессовал нереальную, противоестественную тишину, накрывшую город, будто пластиковый звуконепроницаемый колпак, стрелок почувствовал нестерпимую, выворачивающую душу тошноту. Время будто остановилось. Тишина вновь заложила ватой уши. На кончике глушителя, откуда должна была вылететь пуля, повисло сероватое, кажущееся нереальным облачко дыма. Как на картинке из комикса.
Все должно быть не так, совершенно не так, подумал вдруг стрелок.
В ладонь, сжимавшую теплую рукоятку пистолета, ударил толчок отдачи.
Неправильно… По-другому…
Застывший мир будто перевернулся. Опрокинулся, а затем снова поднялся. Но при этом совершил разворот на половину окружности горизонта, скрытого зелеными деревьями, скамейками, домами, припаркованными возле обочин машинами, ларьками, под покровом ночи торгующими черт знает чем…
Хлопок выстрела разорвался праздничной петардой.