Мёртвые душат. Мертвые пляшут

Бреусенко-Кузнецов Александр Анатольевич

Задачи, сформулированные Чичеро, вытекали из его положения. Во-первых, ему надлежало вернуть себе две похищенные суэниты (без решения этой задачи все прочие теряли смысл). Во-вторых, найти Зунга. В-третьих, узнать, зачем он понадобился великану Плюсту - и настолько, что, задерживая его, тот рискует всерьёз поссориться с самим Владыкой Смерти. В-четвёртых, ему предстояло покинуть навязчиво гостеприимный Глюм. В-пятых, уйти от неизбежной погони.

А ещё у Чичеро имелось важное преимущество. Проклятие, беда, но она же - и ресурс. Чичеро состоял сейчас из двух карликов, а его тюремщик об этом ещё не знал.

Чичеро в любой момент мог раздвоиться, а затем собраться. Подобрать бы лишь правильный момент, когда уместно раздваиваться, а когда -собираться. А то ведь всякий ресурс может оказаться одноразовым.

* * *

Уже давно посланник Смерти остановился в развитии своих доведенных до абстрактного совершенства планов, когда случилось событие, удивившее его.

Шло как раз любимое властелином Глюма представление с кормлением теней, и Чичеро расположился на облюбованном за долгое пребывание в замке наблюдательном пункте. Находилось это место в проёме дальнего окна неширокой внутренней стены, разделяющей два замковых двора - совершенно глухой (где совершалось представление) и выходящий к решетчатым въездным воротам. Отсюда можно было наблюдать за тенями, но почти не ощущать тошнотворное последействие спектаклей.

Чтобы разглядеть творящееся на дне освещённого факелами прямоугольного колодца, Чичеро приходилось стоять в этом проёме. Отворачиваясь же от зрелища, он через ряд более широких и низко расположенных окон противоположной стены коридора мог видеть въездные ворота в замок и часть примыкающего к ним двора. Так вот, в этом втором дворе острым взором единственного глаза Дулдокравна посланник заметил карлицу Бокси, совершенно живую и будто бы довольную собой.

Ого, подумалось ему, похоже, применение к нашей знакомице знаменитой в Глюме пыточной жаровни нисколько ей не повредило, а от розог она даже расцвела!

От кого же ему случилось получить столь достоверно выглядевшую информацию о безвременной её кончине? Этого последнего Чичеро так и не вспомнил. Ясно, что неизвестный информатор был подослан. Ну конечно же, великан Плюст мог подыскать Бокси из Шенка с её незаурядными способностями гораздо лучшее применение, чем просто насладиться её мучениями.

Кто-то, мимолётно втёршийся в доверие к Чичеро, пустил его мысль по ложному следу. Теперь перед ним на миг приоткрылось потайное закулисье того хитрого замысла, который нынче заточил его в замке Глюм. Или этот взгляд в закулисье - тоже часть спектакля, и возможность лицезрения хорошо узнаваемой фигуры карлицы ему подсунули умышленно, чтобы он раскрылся? Не нарочно ли она появилась в просматриваемой отсюда части двора?

Скосив взгляд в дальний и ближний конец коридора, Чичеро убедился, что он здесь один: соглядатаям поместиться некуда. Разумеется, его могли пасти со стороны глухого двора, в котором давалось представление, да хоть бы и с самого великанского балкона, но оттуда посланник виден не весь, да и то лишь в моменты, когда специально высовывается.

На всякий случай он тут же высунулся, якобы чтобы в подробностях разглядеть возню теней, - и заметил единственный прямо устремлённый на него усталый взгляд (смотрел стражник из окна, расположенного справа от великанского балкона).

Тот, кто следил за ним, расположился не столь удачно, чтобы заметить, что внимание Чичеро привлекло происходящее

на соседнем дворе. Чичеро вновь взглянул на Бокси. Та была видна уже не столь отчётливо: она теперь оживлённо болтала с кем-то из дюжины официальных палачей Глюма. Мощная фигура палача основательно закрывала карлицу.

И тогда - впервые за весь период пребывания в замке Глюм - Чичеро решился выпустить Лимна. Маленький разведчик незаметно выбрался из-под плаща и, пригибаясь, метнулся выяснять, что это так вдохновило Бокси в разговоре с предполагаемым её мучителем. был Малозаметный карлик имел хорошие шансы не попасться, ибо ориентировался в тёмных коридорах, сторонился факелов, да и никем не ожидался.

А Чичеро вернулся к лицезрению великанской потехи. Он досмотрел кормление теней как послушный и в меру заинтересованный зритель - к вящему удовольствию наблюдающего за ним стражника.

Глава 14. Высеченное море

Лимн хотел проследить за Бокси, чтобы знать, где её можно найти в будущем, если понадобится допросить. Но, вынужденный огибать охраняемые и просто людные участки замка, он опоздал. Карлица только что болтала с палачом у лестницы, ведущей на стену, и - словно испарилась.

Если ей и правда дано испаряться, то Лимну ничего не светит в попытке её выследить. Но разведчик решил предполагать, что Бокси из Шенка этой способностью не владеет: так у него появлялись хоть какие-то шансы её нагнать. Подниматься на хорошо охраняемую внешнюю стену Лимн не стал (как бы его не застукали у механизма, поднимающего решётки: доказывай потом, что побег Чичеро на сегодня не назначался!). Но карлица могла войти и в дверь, ведущую внутрь стены.

Дверь принадлежала к первому ярусу замка, на который гости не допускались, и куда она может вести, Лимну трудно было и предположить. Решившись, он легко спрыгнул со второго яруса во двор замка, стараясь держаться густой тени, отбрасываемой лестницей.

Юркнув в эту самую дверь за широкой спиной палача, разведчик оказался в кладовой, где лежал всякий ремесленный инвентарь, имеющий отношение к столярному и кузнечному делу. Никакой Бокси здесь не было, да и двери, ведущей куда-то далее - тоже.

Надо бы возвращаться. Но вот незадача: палач куда-то ушёл, а вместо него явился молодой вертлявый стражник с живой тревогой во взоре. Мимо такого не проберёшься, если не успокоить его чем-нибудь увесистым. Но даже если успокоишь - очнётся и поднимет тревогу. А коли не очнётся - другие поднимут. В Глюме убивать стражников как-то не принято. Здесь убивают кого угодно из гостей, но никак не их сторожей.

Прошёл добрый час, а Лимн всё не решался выйти из кладовой. И понимал при этом, что время работает не на него: дверь сюда не была заперта, значит, кладовой недавно пользовались - что-то вносили или выносили - и ещё собирались вернуться. Надо же было так неумно здесь застрять!

Досадуя на задержку в проведении разведки, Лимн постоял, не теряя из виду стражника в проёме приоткрытой двери, затем уселся на доску в углу кладовой, прикрывающую аккуратно сложенную и перетянутую кожаным шнуром груду металлического лома. Поскольку при этом что-то под ним сдвинулось, то карлик, опасаясь выдать себя громким шумом, вскочил и воззрился на своё импровизированное сидение.