Мёртвые душат
Шрифт:
Поскольку таковы были правила поединков с драконами, Ашогеорн захватил счастливую пленницу Драеладра с собой на поверхность, а вместе с ней — жемчужину и увязавшегося маленького дракончика. После свадьбы он увёз Эллу в Гуцегу, где окончательно усмирил тамошние деревья при помощи сковывающей их волю жемчужины.
Легенде, рассказанной Чичеро, внимал не только Бларп Эйуой, но и все гости, стекавшиеся к завтраку в трапезную залу. Высокопоставленные мертвецы — аристократы, учёные, мелкие чиновники от некрократии — с удивлением внимали
По окончании рассказа собравшиеся увенчали старания сказочника рукоплесканиями. Особенный восторг выказывал Бларп Эйуой, хотя по некоторым едва уловимым признакам Чичеро догадался, что прозвучавшая история ему известна. И известна она, наверняка, в иной редакции, поскольку некоторые моменты — связанные прежде всего с названиями местностей (Адовадаи) и именами (Авдрам, Квоер) — вызывали у Бларпа притормаживаемые движения протеста.
Рассыпавшись в похвалах выказанному Чичеро таланту сказительства, Эйуой как бы случайно заметил, что ему — конечно, совершенно неожиданно и ненароком — известно продолжение рассказанной посланником истории. Он даже пожелал было это своё продолжение тут же и рассказать, но дальше задерживать трапезу всех собравшихся за гостевым столом было бы жестоко. Все присутствующие любители древних легенд сошлись на идее выслушать продолжение после завтрака.
Гостям подали блюда, и они присоединились к занятию великана Плюста, который, сидя за своим высоким столом в одиночестве, уже добрых полчаса как завтракал, мрачно поглядывая на увлечённых рассказом Чичеро любителей словесности.
Великан кормил своих гостей — всех без разбору — более дешёвой и простой в приготовлении пищей живых, что Чичеро, понятное дело, как нельзя больше устраивало. Прожёвывая зубами Дулдокравна поданные к завтраку хлебные лепёшки и запивая их пивом, посланник думал о том, к чему приведёт его сегодняшнее красноречие. Скорее всего, коня ему теперь не видать: слуги Плюста его выбросят, или скажут, что выбросили. Но возможно и такое, что Плюст, разгневанный вниманием, привлекаемым им к своей персоне, захочет вовсе избавиться от Чичеро. Хорошо бы — путём изгнания.
Наскоро справившись с завтраком, гости замка Глюм стали упрашивать Бларпа Эйуоя, чтобы он поведал продолжение рассказанной Чичеро легендарной истории, а великан, всё это наблюдая, лишь напрасно хмурил брови. Бларп же Эйуой, прежде чем приступить к удовлетворению их интереса, в изысканно вежливых выражениях обратился к Плюсту и попросил его тоже послушать. Тот не ответил, но остался за столом, когда карамцкий купец стал рассказывать своё продолжение, названное им «Лунный пламень»).
Элла и Ашогеорн поселились в Гуцегу. Пристанище им дало самое большое дерево в этой местности. Оно раскрыло перед ними свои ветви и прогнало из самого глубокого и разветвлённого дупла воинственный луговой народ, захвативший его в отсутствие Ашогеорна.
Дерево теперь находилось во власти принесенной Эллой жемчужины и слушалось только её, Ашогеорна, да ещё маленького дракончика, что прилетел сюда вместе с ними. Пока дракончик был мал, Элла выкармливала
Дракончик был необычен; он сильно отличался от своих сородичей. Говорят, что от человеческого молока тело его приобрело молочно-белый цвет, а от света жемчужины его крылья приобрели способность светиться в ночи.
В честь отца дракончика назвали Драеладриком. Имя для драконов издавна является важнейшим знаком принадлежности к драконьему племени. Оно обязательно должно что-то значить на тайном драконьем языке. Но драконьего языка не знала ни Элла, ни Ашогеорн, ни даже многомудрый правитель земли Цанц.
Ашогеорну были известны имена нескольких драконов: Рооретрал, Ореолор, Горпогурф — но всё это были живые драконы, и чтобы взять имя кого-то из них, потомку Драеладра пришлось бы с ним сразиться. Единственным погибшим драконом, чьё имя мог получить маленький дракончик, был Драеладр. Но всё равно никто не мог сказать, что это имя означает. Когда об этом имени задумывалась Элла, ей казалось, что оно означает «Лунный пламень». Но ей, влюблённой в волшебную жемчужину, и не могло показаться ничего другого.
Подрастая, юный Драеладр стал много путешествовать, рассекая ночное небо своими светящимися крыльями, и люди, глядя с земли на его полёт, думали, что на небе восходит вторая Луна — только подвижная и изменчивой формы. В своих путешествиях Драеладр посетил древний Карамц, в котором тогда жил синий дракон Рооретрал, и этот Рооретрал долго смеялся, когда узнал, что Драеладр не знает значения собственного имени.
Побывал Драеладр и в Менге, где познакомился с красным драконом Ореолором, живущим в тёплом жерле окончательно не погасшего вулкана. Этот дракон был с ним довольно любезен, но за всё время разговора ни разу не приоткрыл своих глаз, из чего Драеладр сделал вывод, что он так и не проснулся.
А в пустыне Уземф Драеладр встретил полосатого дракона Горпогурфа. И влачил Горпогурф жалкое существование. Он переносил из конца в конец пустыни богатые караваны с грузами, поскольку в то время его как раз поймал, запечатал магической печатью и взнуздал герой-волшебник Кёсм из Алахара.
Никто из драконов не научил юного Драеладра тайному языку: Рооретрал попросту не пожелал этого сделать, Ореолор для этого недостаточно проснулся, а попавший в беду Горпогурф под властью магической печати и сам этот драконий язык позабыл.
После каждой неудачи Драеладр неизменно возвращался в Гуцегу, к Элле и Ашогеорну, которые всегда были ему рады. Драеладру очень нравилась природа Гуцегу, о которой сказал поэт:
…«Там стояло на лугу Пять деревьев Буцегу»…И всё же юный дракон понимал, что его место не здесь, среди людей и деревьев. Драконам необходимы скалы и каменные пустыни. Луговая же трава и зелёная листва принуждает их сдерживать своё огненное дыхание. Стоит дракону вздохнуть полной грудью — и не будет вокруг всей этой зелени.