Мертвые игры - 2
Шрифт:
В общем, я развернулась к Рику, зажмурила глаза и практически потребовала:
– Целуй.
И замерла, ожидая его действий.
С глухим стуком совсем рядом упала сумка, затем Рик шагнул ко мне, очень близко и я уже разомкнула губы, приготовившись, но... Сначала его ладони скользнули по моим рукам, бережно сжали, и затем погладили пальцы, после поднялись вверх, отвели прядки волос с моего лица, осторожно прикоснулись к щекам и лишь затем я ощутила его дыхание на коже. И прикосновение, нежное, легкое к кончику носа, к скулам, к подбородку... И я перестала
Потому что это был мой первый поцелуй.
Самый первый, самый нежный и единственный с моего разрешения. Потому что не было ни больно, ни обидно, ни страшно. Потому что Рик бережно обнимал, а не держал, не позволяя вырваться, потому что мне вдруг захотелось, чтобы проклятый Тьмой артефакт не подействовал.
Но еще одно прикосновение, нежное, такое интимное, и скользнув по моей нижней губе, Рик отстранился, продолжая осторожно обнимать мое лицо.
Я распахнула глаза, увидела его внимательный, потемневший взгляд и услышала тихое:
– Не работает, Риа.
И кто бы мне объяснил, почему после этих слов я улыбнулась.
И улыбалась почти минуту! Потом до меня дошло!
– Вот Тьма!
На мое восклицание Вены отозвались звучным эхом. А Рик успокаивающе похлопал меня по плечу, после чего нагнулся, поднял сумку и протянул мне руку, предлагая уходить.
– Не могу, - простонала я, обнимая себя за плечи, - артефакт нужно доделать.
Вскинув руку, некромант глянул на часы и сообщил:
– Без двадцати одиннадцать.
Все, лимит времени исчерпан. Я обреченно кивнула, и мы пошли в склеп. Рик молчал, я тоже - мне было неловко. Даже не от того, что не сработал Амаэ-Тхен, скорее от своего поступка, и ощущений.
И потому, едва вошли в склеп, я не глядя на Рика, торопливо шагнула к сидящей в плаще сгорбленной фигуре явно Гобби, но отойти не успела. Некромант неожиданно схватил за запястье, рванул на себя и обнял. Крепко-крепко. Так, что не осталось чем дышать и прошептал:
– Риа, пожалуйста, то, что случилось, было просто экспериментом. Ты попросила - я пошел навстречу. Но не отталкивай меня сейчас, не закрывайся.
Запрокинув голову, встревожено посмотрела на Рика, на его бледное лицо, черные, словно горящие тьмой глаза, на плотносомкнутые губы.
– Хочешь, я поклянусь, что больше никогда не поцелую тебя?
– неожиданно хрипло спросил Рик.
Я не смогла ответить правду, не сумела и солгать. Я находилась в смятении, чувствуя желание вновь закрыть глаза и ощущать прикосновения Рика и в то же время, холодный разум артефактора метался в поисках ответа на вопрос - что произошло? Рик мой друг, лучший, единственный среди живых, такой близкий, такой родной, и вдруг поцелуй и то, что я почувствовала. Что если Амаэ-Тхен разрушил те чувства, которые были - дружбу, и сейчас появляется нечто совсем иное. У меня появляется. Сомневаюсь, что у Рика, ведь
– Почему ты молчишь?
– тихо спросил Рик, глядя мне в глаза.
Я мягко высвободилась из его объятий, коснулась его пальцев, и тихо попросила:
– Дай мне немного времени. Пожалуйста. Я не могу сейчас ответить.
Он сжал мои пальцы в ответ, и тут в тишине склепа прозвучало:
– Ну почему же, вот мне, к примеру, ответ было бы очень интересно услышать прямо сейчас!
Я вздрогнула и вздрогнула повторно, увидев как фигура, которую я поначалу в сумраке приняла за Гобби, стремительно встает, плащ падает и даже в темноте я разглядела фиолетовый отсвет в глазах Норта!
Внезапно понимаю, что мне никогда не было так страшно. Потому что боялась не за себя. Вовсе не за себя. И когда Дастел шагнул к нам, я сдавленно прошептала:
– Рик, уйди, пожалуйста.
И совсем не ожидала того, что мои слова расслышит четвертый человек, находящийся в склепе.
– Тарн, - Эдвин оказался стоящим возле склепа, в трех шагах от нас!
– надеюсь, ты осознаешь, что подписал себе смертный приговор сейчас?
И в груди что-то оборвалось. Норт в любом состоянии вполне адекватен - Эдвин нет! Совсем нет.
– Я же говорил, - Дан плавно вышел из-за могилы, - что у них все не так гладко. Совместные ужины, после лекций в аудитории задерживаются и да, самое главное - Тарн перестал ходить по девочкам. Захотелось чего-то особенного, да, Рик?
Это было так жутко и в то же время так нелепо. Едва не выругавшись, я стремительно подошла к Норту, невольно поежилась под его холодным злым взглядом, и предельно спокойно, объяснила:
– Рик всю неделю искал место для проведения ритуала. Я попросила. Вот и все. И все ваши инсинуации по поводу...
Неожиданно левая рука Норта сжала мою шею. Таким быстрым движением, что я не успела даже вскрикнуть, и уже не смогла издать ни звука, когда правая рука Дастела, столь же быстро подняла ткань платья, скользнула на ногу, поднялась выше и замерла, коснувшись обнаженной кожи.
Норт молчал несколько секунд, просто стоял, закрыв глаза и не убирая ладонь, а затем в склепе прозвучал его глухой, полный ярости голос:
– Тарн, ты труп.
Я задохнулась от ужаса, вцепилась ногтями в руку Дастела, пытаясь вырваться, но что я могла? И даже вырываться прекратила, услышав реплику Дана:
– Труп вышвырнем в лесу, в местах скопления оголодавшей нежити, к утру проводить дознание будет не с чем.
– А я предоставлю дознавателям свидетельство о психической невменяемости адепта Тарна, - холодно добавил Эдвин, - и случившееся сочтут самоубийством.
Едва не взвыв, я дернулась снова, и вдруг прозвучал спокойный голос Рика:
– Да, хорошо, я труп. Без проблем, Дастел. Но Рию отпусти, ей больно.
Норт медленно разжал пальцы. Ладонь скользнула по моей шее, рука обхватила подбородок, вынуждая запрокинуть голову, посмотреть в его глаза. И вот так, глядя на меня почти с ненавистью, Дастел спросил: