Мертвые игры 3

Звездная Елена

Ректор поднялся, подошел к двери, взялся за ручку, но так и не открыв створку, повернулся ко мне и сообщил:

— Гобби до вечера у меня побудет, у тебя еще час отдыха, после на полигон. У нас очень мало времени осталось. И да — раз уж тебе так важны эти книги, — он указал кивком головы на учебники, — можешь пока оставить, но никому не показывать. Трупов, адептка.

С этими словами глава Некроса меня покинул.

Оставшись наедине с собственными мыслями, я решила проверить первое,

что очень сильно напрягло в словах ректора — боевые плетения. Вскинула руку, формируя аркан по Гвеллу, простейшее заклинание захвата, и не увидела ничего! Совершенно ничего, а должна была отчетливо увидеть тончайшую сеть зеленоватых силовых линий!

Закрыла глаза — сеть, как ей и следовало, находилась передо мной, готовая к использованию. Распахнула ресницы — ничего!

Неприятный холодок прошелся по спине…

Взмахнув рукой развеяла плетение, сосредоточилась и нарисовала силовой контур. Контур, который должна была видеть, но… Перед моими глазами было пустое пространство на полу. Зажмурилась — контур сиял на полу, яркий, отчетливый, правильный. Открыла — ничего.

— Тьма! — ругательство прозвучало отчетливо и безнадежно.

Снова закрыла глаза — контур на полу был наполнен силой. То есть уровень магии Смерти был у меня выше, чем уровень некромантии. То есть как маг Смерти я сильнее, чем как некромант, вот только… плести боевые арканы с открытыми глазами теперь очень, очень и очень сложно. Я не сильна в некромантии, говоря откровенно, едва догнала курс по Судебной некромантии, на который и поступила. А вот чтобы догнать курс Практической некромантии, на который перевелась благодаря Норту, мне требовалось полгода как минимум, у них сложная программа. То есть мне ранее требовалось бы не менее полугода, а уж теперь…

С тихим стоном отчаяния я опустилась на кровать.

Открылась дверь, заглянул Пауль, оглядел комнату, открыл дверь сильнее — вбежала Салии. Точнее вбежала тарелка, накрытая другой тарелкой, поверх которой была еще одна и тоже накрытая тарелка, так что, по сути, вбежали тарелки, и только торчащий из под них хвостик, указывал на присутствие саламандрочки. Пауль закрыл дверь, в то время как Салли взобралась на стол, аккуратно сняла с себя тарелки и лапкой пригласила меня к столу. И только тогда я поняла, насколько вообще хочу есть.

— Спасибо, — благодарности действительно не было предела.

— Уи, — пискнула ящерка, и смущенно прикрылась хвостиком.

— Иии! — потребовал моего внимания Пауль, и совершив прыжок от двери до моего плеча, причем прыжок пугающий, сунул мне записку.

Благодарно погладив паучка, я развернула крохотный сверток и мгновенно узнала почерк Гобби.

«У адепта Дэрба был сообщник. Ректор подозревает Данниаса Шейна, потому что или он, или кто-то из преподавателей. Эдвин провел допрос (сурово провел, как самый суровый воин, которому не дали вишенку), выяснилось — у лича приказ не выпускать тебя из Некроса

живой.»

И подпись:

«Навеки твой Гоббиас».

Гоббиас — это было очень официально. Еще я улыбалась с того момента, как прочла про суровость Эдвина, но на самом деле для улыбок повода не было. Дан предатель? Нет, в это я возможно и могла поверить, я не привыкла доверять людям, но Дан выполняющий указания лича, вот это было уже странно. И Дан подставляющий свою команду тоже странно.

Взяв листок, я написала:

«Почему подозрения пали на Дана и преподавателей?»

И подписала: «Твоя Риа».

Пауль, пискнув, издал свое «Ии» и умчался относить записку, я же успела все съесть, к тому моменту как он вернулся я успела доесть обед, и торопливо вытерев руки взяла протянутый паучком сверток бумаги.

В записке значилось:

«Адепт Дэрб не мог провести измененную нежить на ваш полигон, не тот уровень магии. Это был сильный некромант, уровня Дана, либо преподаватель».

И подпись:

«Твой Гоббиас».

Внезапно раздался стук в окно. Поднявшись, подошла, открыла форточку и к нам залетела летучая мышка. Ночное создание важно подлетело ко мне, и протянуло лапками записку.

— Спасибо, — сказала я, принимая крохотный свиток.

Развернула.

«Прекращай переписываться с Гобби и собирайся на тренировку. Трупов»

и подпись:

«Лорд Гаэр-аш».

Не успела я дочитать, как в форточку влетел нетопырь, едва протиснувшись, и вручил мне следующий свиток.

Развернула.

«За тобой зайдет Норт, сама не смей носик высовывать. Или предпочитаешь Эдвина?»

Почерк был ректоровский, а мое решение оказалось молниеносным. Метнувшись к столу, торопливо приписала «Эдвин, если можно» и вернула свиток нетопырю. Оба ночных создания вылетели в окно.

Оделась я быстро, и когда доставала куртку из шкафа, раздался стук. Метнувшись к двери, распахнула, улыбнулась стоящему в коридоре Эдвину, который демонстративно «не замечал» откровенно пожирающих его глазами некроманток. Схватив парня за руку, втащила в комнату, закрыла дверь и изнывая от любопытства спросила:

— Что выяснилось?

Подлый, коварный, полностью подтверждающий звание некроманта Эдвин нагло улыбнулся и промолчал.

— Ну, Эдвин! — взвыла я.

— Что? — невозмутимо поинтересовался он, с самым невинным видом.

Возмущенно развела руками, некромант поймал за обе ладони, свел их вместе, сжал своими руками и поинтересовался:

— Любопытство страшная штука?

— Ага, — честно созналась я.

Он кивнул, и с самой наглой усмешкой милостиво дозволил:

— Страдай.

— Эдвин! — взвыла я.

— М? — он издевался самым наглым образом.

С шумом выдохнув, возмущенно смотрю на него, а он… улыбается. И улыбается! И продолжает улыбаться, и наконец, сжалившись, сказал:

— Пошли на тренировку.