Мертвые не целуются
Шрифт:
— Боже мой, Майкл! Что это с вами? Вы бьете морды всем по очереди! Я очень хочу помочь вам и оберегать вас, но нельзя же так зарываться! Вы не должны бить таких типов, как Пантер!
— А почему бы и нет?
— Ради бога, Майкл, будьте благоразумны!
— Это копилось уже давно, Уилл. А этот подонок не сказал вам, что собирается упрятать меня в тюрьму?
— Конечно. Но это ничего не даст. Однако сопротивление аресту и нападение на полицейского при выполнении им служебных обязанностей может обойтись вам очень дорого, мой милый. Если
— Вы правы, Уилл,— устало проговорил Майкл,— я ставлю своих друзей в трудное положение. Вы очень много сделали для меня, и я всегда помню об этом. Если вам нужно послать за мной машину, то я сейчас звоню вам с угла Двадцатой улицы и бульвара Бискайя.
— Полно, Майкл, вы ведь понимаете, что только на том основании, что вы мой друг, я не могу позволить себе возражать против вашего ареста.
— Я знаю, знаю, Уилл. Нельзя требовать от друзей слишком многого.
Майкл услышал сдавленное ругательство и улыбнулся, а Джентри продолжал:
— Я сделаю для вас что угодно, Майкл, но существуют пределы благоразумия. Этот молодой Трип, например. Вы знаете, что Эрнста подобрали на одной из улиц, после того как бродяги избили да к тому же еще и обворовали его?
— Да, я узнал об этом. Вы великолепны, Уилл. Я не был бы на вас в претензии, если бы вы обвинили в этом меня. Я не сержусь. Я знаю, когда захожу слишком далеко. Задержите меня и заслужите благодарность. Может быть, вам даже дадут медаль. Утренние газеты напишут, что я опасный сумасшедший. И это, может быть, правда. Я только хотел бы остаться чуть подольше на свободе, чтобы найти Филлис и отвезти ее домой. Но я вижу, что на этот раз моя игра окончена.
— Филлис? Ваша жена? Боже мой, Майкл, что же с ней случилось?
— Я ничего не знаю,— ответил Майкл.— Вероятно, что-то хуже смерти. Вы знаете, насколько она импульсивна. И она… Но это ведь не должно беспокоить вас в данный момент.
— Черт побери, Майкл, я люблю эту малышку, как родную дочь! Что вы от меня скрываете?
— Ничего, Уилл. Может быть, с ней ничего и не случилось. Вы понимаете, когда начинаешь беспокоиться…
— Я никогда не видел, чтобы вы нервничали… Если ваша жена в опасности…
— Она еще девочка. Храбрая девочка, достаточно глупая, чтобы поверить, что ее муж не убийца, и попытаться помочь ему доказать это. Это волнует меня больше всего. Когда я по воле Пантера окажусь в тюрьме, с ней может случиться несчастье, и это по моей вине! По моей вине! Как с этим бедным Джоном! Когда я направлял этого беднягу под удар, его уже можно было считать мертвым, понимаете, Уилл? Но он не знал этого. Люди делают многое, не зная, что они уже приговорены. Филлис, она…
— Вы скоро перестанете молоть чепуху? — заорал Джентри.— Если Филлис в опасности, надо немедленно начать действовать.
— Да-да. Тогда, прежде чем меня посадят, я должен рассказать вам все, чтобы вы могли действовать. Она оставила сегодня утром записку, в которой написала, что
Голос Шейна неожиданно прервался.
— Мелдрум? Этот тип из Палас-отеля? Я направил за ним одного парня.
— Да. Но Мелдрум и Филлис вышли из отеля раньше, около полудня, когда ваш человек еще не появился. Они до сих пор не вернулись. Я думаю, что знаю, где искать их сегодня вечером, но к чему все это, если я окажусь в тюрьме?
— Вы еще не там, упрямый осел! Я не могу вас задержать, если не найду вас!
— Да, но…
— Никаких но! Убирайтесь оттуда и забудьте, что вы звонили мне.
— Вы должны выполнить свою работу, старина. Некто Пантер устроит вам веселую жизнь!
Уилл Джентри, выразительно выругавшись, сказал:
— Боже мой, я был уже шефом-инспектором, когда Пантер ходил в коротких штанишках. Не показывайтесь там, Майкл, вот и все!
— Ну так если вы хотите знать, где меня не следует искать, я отправляюсь в «Телли-Хо».
— Отлично! Это за пределами города. Я не думаю, что шериф будет разыскивать вас.
— Все, что я прошу, Уилл, это несколько часов.
Шейн повесил трубку, быстро вскочил в машину и выехал на шоссе.
Когда рыжий детектив остановил машину под пальмами перед освещенным неоновыми огнями фасадом дома, для обычной клиентуры «Телли-Хо» было еще слишком рано.
Это ночное заведение, расположенное на самом берегу, отгородилось от внешнего мира обширным парком, засаженным тропическими пальмами. На освещенных дорожках около выкрашенного в розовый цвет дома еще не было видно гуляющих.
Уже начиная с вестибюля царящая здесь потрясающая роскошь громко заявляла о том, что бумажник клиента подвергается большим испытаниям.
Майкл, сдав в гардероб плащ и получив взамен жетон и улыбку гардеробщицы, отправился взглянуть на зал ресторана, потом прошел через бар, поинтересовался, что происходит в игорном зале, в котором пока находились только крупье.
После небольшой прогулки по залу он опять заглянул в бар и, не увидев ни одного знакомого лица, прошел в ресторан. Майкл знал, что на первом этаже были отдельные кабинеты, в которых порой случались интересные вещи, но отложил посещение их на более позднее время, пока соберется побольше народу.
Метрдотель не узнал Шейна. Но, когда он увидел в руке Майкла купюру в двадцать долларов, лицо его прояснилось.
— Вы знаете Карла Мелдрума?
— Да, сэр. Это наш постоянный клиент, но он обычно приходит позже.
— А мисс Трип здесь?
— Мисс Трип? Мне незнакомо это имя.
Шейн поблагодарил его и сел за столик около двери, не слушая официанта, который предлагал ему лучшее место около сцены, где вскоре должен быть начаться спектакль.
— Мне здесь очень хорошо,— заверил его Майкл и, чтобы видеть всех входящих, сел спиной к сцене.