Мертвые тоже хотят жить
Шрифт:
– Нет, - отрезал мужчина и уже намного мягче пояснил: - Малыш, пойми, ты моя девушка, и я...
Он что-то говорил и говорил, а я смогла вычленить лишь словосочетание "моя девушка" и крутила его и так, и эдак, примеряя на себя, пробуя на вкус, запах и цвет. "Моя" "девушка" - вместе эти слова были очень значимы и объемны, особенно для меня, бывшей в отношениях целый один раз. И все же... когда я стала его девушкой? Вроде как у меня никто не спрашивал. Так когда? Когда он взял на себя ответственность за меня? Или чуть позже, вчера или сегодня утром.
Вспомнив утренний
– Здорово... А почему ты мне раньше не сказал?
– Что?
– недоуменно спросил мужчина.
– Про твою девушку...
На том конце усмехнулись и поинтересовались:
– Из всего моего монолога ты услышала только это?
– Эм... ну да.. но согласись неожиданно?
– Не соглашусь!
– кажется кому-то что-то не понравилось. А ну и что!?
– Быстро все...
– Я считаю, даже медленно.
– Но...
Где-то над ухом неприятно зазвенело, и я замотала головой, выискивая нужную аудиторию, а найдя, ринулась к кучке народа, оккупирующей подоконники и подпирающей двери.
– Слушай, Марк, у меня пара, потом поговорим? Ага?
Не дождавшись ответа, отключила телефон и засунула его в сумку, а потом со всей толпой ринулась в аудиторию, занимая точно такое же место как и на прошлой паре.
Рассеянно слушая преподавателя - моложавого мужчину лет сорока, нудным голосом повествующего об Америке пятидесятых, обдумывала наш с Марком разговор.
Значит девушка, его девушка.
Приятно вроде. А кому будет не приятно иметь такого замечательного во всех отношениях парня. Симпатичный, мужественный, самостоятельный, обо мне вон как заботится. Мечта, а не парень! Да его с руками оторвут, наверное. Хотя странно, что у такого совершенства никого не было. Такой парень пропадал... Да и парнем его, конечно, можно назвать с натяжкой, мужчина в полном рассвете сил, а если уж подумать о его общем стаже существования на Земле, то...
О-о-о! А сколько ему лет?
Блин!
Голова упала на скрещенные руки. Мысли разбегались, не желая соединяться воедино. А тихий и монотонный голос преподавателя вгонял в сон, окончательно и бесповоротно прогоняя остатки здравого смысла и связные мысли на элементарный вопрос "что делать?"
– Да уж, Анатольич превзошел сам себя.
Приподняв голову, оглянулась. Народ шумно переговаривался и собирался, покидая аудиторию. Какая радость... Какое счастье. Сколько эта мутотень будет длиться? До зимней сессии? Кошмар...
– Может все же попроситься в группу к Анне Васильевне?
Услышав знакомое имя, прислушалась, не забывая складывать конспекты.
– Ну попросись.. , - полненькая брюнетка поправила очки в тонкой оправе и ехидно заметила, явно кого-то пародирую: - Слущева? Неужели вы не можете в таком случае работать самостоятельно? А еще будущие историки. Стыдно, Слущева, стыдно...
– А попробовать то стоит?
– взвыла по всей видимости Слущева.
– Я не выдержу еще два месяца, это пытка! А между прочим пытки запрещены ООН!
– Может и запрещены, -
– Но кто им об этом сообщит?
Мысленно соглашаясь с девчонками, побрела в следующую аудиторию. Основная масса студентво поскакала в столовую, я же решила сегодня там не появляться, к тому же кто-то заботливый положил бутылку с йогуртом, а если учитывать еще и плотный завтрак... Может действительно рассмотреть его экстравагантное предложение?
Последняя пара пролетела без происшествий. Английский я худо-бедно помнила и на пару вопросов, заданных молоденькой англичанкой ответить смогла. Уже натягивая курку в вестибюле и поправляя выбившиеся пряди волос, напряженно прислушивалась к телефону. Но тот молчал. Выходить же на улицу я не торопилась, за последний час погода сильно испортилась и вместо обычного хмурого утра настроение портил хмурый день с мокрым снегом и порывистым ветром. И только еще минут через десять до меня дошло, что он выключен.
– Черт!
– глухо чертыхнувшись, достала андроид и проверила звонки. Семь входящих. Три от Марка, четыре с неизвестного номера, и все это за последние двадцать минут.
– Манечка, какая встреча, подвести?
– с нескольких шагах от меня стояла группа парней и девчонок, одной из которых как раз была Горинец, недовольно поджимающая губы, а вот говорившим оказался уже видимый мной недавно парень. Вот только серый костюм с провисшими штанами он сменил на сильно обтягивающие брюки, полу расстегнутую на груди рубашку и щегольской пиджак. Пижон блин.
Поигрывая ключами на пальце, парень переспросил:
– Ну так как?
Положение спас телефон и неизвестный номер, бодро позвонивший в пятый раз.
– Мария Владимировна? Вы освободились?
– Да, вы где?
– покосившись на бушующую стихию, попыталась разглядеть парковку.
– На стоянке, слева. Вас встретить?
Стоянка слева. Посмотрев туда, с трудом разглядела плотные ряды машин.
– Желательно, - завернувшись в шарф, скользнула взглядом по студентам, заметила блондинку, вцепившуюся в рукав пиджака пижона и что-то быстро нашептывающую ему на ухо, веселую толпу возле входа, суровых охранников и двери, через которые нужно бы выйти. Ну что ж, думаю пару тройку минут Сергею хватит? Ну а если нет, пойдем налево.
Мысленно хохотнув, вышла в серый день.
Глава 26
Неделя, начавшая с ожидаемых неприятностей, неожиданно гладко подходила к концу. Возможно причиной этого была моя отстраненность от жизни группы, а может еще что, но редкие укусы одногруппников вскоре полностью сошли на нет. Ведь правда, кому интересно издеваться над человеком, вежливо макающим тебя в гуано или вовсе смотрящим как на пустое место. В итоге я осталось одна, окруженная зоной отчуждения - со мной не говори, у меня ничего не спрашивали, меня старались не замечать. Немного неприятное состояние, но это лучше, чем ежечасные ядовитые замечания и нападки.