Мертвые в прятки не играют
Шрифт:
– Вась, так чего там у вас происходит? Почему женщина кричит? Вы чего там, совсем обалдели? – В дополнение к сказанному последовало обстоятельное и пространное выражение.
– Да при чем тут мы? – отмер охранник. – Это сумасшедшая какая-то!
– Какого... вы ее к себе затащили?!
– Кто затаскивал-то? Она вообще из школы прибежала.
Вернулся второй охранник, косясь на Веронику, доложил:
– В школе все нормально. Ни пожара, ни наводнения.
– Эй, я с вами, кажется, говорю! – обозлился голос за воротами. – А
– Шеф, ты ведь знаешь, не положено нам, – севшим голосом проговорил старший охранник. – Мы сейчас Воронцову позвоним и сами во всем разберемся.
– Че-го? – протянул потрясенный таким ответом голос. – Совсем борзыми стали? Быстро открыли!
Охранники переглянулись, и лица у них стали совершенно несчастными. Потом старший вернулся в избушку, и через секунду щелкнул автоматический замок на калитке. Створки разъехались, в проеме замаячила рыхлая фигура в милицейской форме. Вероника, притихшая было, бросилась к нему, вцепилась в руку так, что милиционер взвизгнул, и с новыми силами заблажила:
– Я шла мимо школы, они выскочили, затащили меня, стали пальто срывать! Пожалуйста, родненький, спасите!
– Да брешет она! – возмутился охранник. – Слышь, Николай Иванович, да она же сумасшедшая. Сейчас Воронцов приедет и все тебе объяснит.
«Воронцов – это, наверное, наш друг Координатор, – сообразила Вероника. – Господи, только не он! От него мне не сбежать».
И Господь услышал ее молитву.
– Черт, трубку не берет! – отчаянно крикнул охранник Василий. – Иваныч, ты подожди, сейчас все будет. Она правда из школы.
– Учительница, что ли? Я думал, у вас все разъехались.
– Не знаю... Нет, не учительница. Это по личному распоряжению. Ты знаешь, мы в их дела не лезем. Сейчас, сейчас...
Охранник снова и снова жал на кнопку вызова. Милиционер переступал с ноги на ногу, видно, подмерзал.
– Все, я ее забираю, – через мгновение объявил он. – Скажите спасибо, что не вас... пока. В общем, если через полчаса я у себя в кабинете не получу разъяснений по данному инциденту... пеняйте на себя, ребята.
Милиционер обернулся, удивленно захлопал глазами:
– А где ж дамочка? Блин, что за дела вообще!..
А Вероника в этот момент уже неслась, петляя между припаркованными машинами, к углу дома, к проспекту, к свободе!
Забившись в подворотню, она долго восстанавливала дыхание. Пыталась осознать произошедшее. И вдруг поняла, что ни на секунду не верила в удачу Юлькиного плана. Действовала просто от отчаяния, подчиняясь чужой сильной воле. И вот же – удалось!
Прийти в себя Веронике во многом помог мороз, который уже через пару минут властно и грубо проник под ее одежду, слишком легкую для российской зимы. Влажное от страха и бега тело словно покрылось коркой льда. Вероника вскочила, отряхнула пальто, застегнула пуговицы. И быстро зашагала вдоль проспекта, чутко прислушиваясь, не зашуршат ли шины. За эти годы
Но она ошиблась: на конечной остановке автобусы стояли на приколе и не подавали признаков жизни. Она даже не нашла, у кого спросить, когда начнется движение. Оставалась надежда на частника. Вероника подошла к кромке дороги и подняла руку. Машин на трассе было много, одна видавшая виды иномарка почти сразу тормознула рядом.
– Мне нужно в аэропорт, – сказала Вероника. – Подбросите?
Водитель, рослый детина в пуховике, задумчиво пожевал губами:
– Не, крюк делать не стану. Могу подвезти до Питера, а оттуда транспорт в Пулково ходит круглосуточно, и частники дежурят.
– Договорились!
Водитель задумчиво назвал цену. Вероника молча юркнула в теплые недра машины, растерла онемевшие руки. Полезла в карман, чтобы сразу расплатиться. И вдруг сердце ее оборвалось от ужаса. Женщина подпрыгнула на сиденье, стукнулась головой о крышу, ощупала сиденье рядом с собой, беспомощно заелозила руками по одежде.
– Что случилось? – скосил на нее глаза водитель, который в этот миг как раз выезжал из города.
– Деньги не взяла, – обреченно проговорила Вероника.
Водитель пожал плечами и нырнул к обочине.
– Ну, без денег вам в аэропорту тем более делать нечего, – сказал напоследок, верно для очистки совести.
Оказавшись снова на улице, Ника еще раз обследовала свою одежду. Документы были на месте, а вот конверт с деньгами пропал. Возможно, выпал, когда она барахталась в снегу. Размер беды доходил до нее слишком медленно, должно быть из-за переохлаждения. К тому времени, как она снова начала двигаться, ноги уже потеряли чувствительность. Вероника огляделась и немного порадовалась, что водитель высадил ее хотя бы не в чистом поле. Сейчас она стояла на самой границе города, в двадцати минутах ходьбы от школы. Первая мысль была – вернуться и обыскать местность. Но это была напрасная и обманчивая идея: деньги, скорее всего, остались за воротами, на территории лицея. А туда она не вернется ни за что, даже если ей предстоит замерзнуть.
Вероника вдруг тихонько засмеялась и тут же закашлялась, вдохнув в себя слишком холодный, насыщенный ледяной пылью воздух. Она поняла, что ее мысли не слишком далеки от действительности. Если она сейчас же не найдет себе место, где можно согреться, то, скорее всего, не доживет до утра. А согреться ей негде, потому что во всем этом городе нет никого, кто согласится впустить ее в дом, кто ее помнит или не побоится среди ночи открыть дверь незнакомой женщине. Почему-то эта мысль показалась ей чрезвычайно веселой, изо рта вместе со струей пара вырвался громкий смешок. Надо же, умереть посреди города, в котором когда-то жила!