Мертвые земли. Хроники волшебного мира
Шрифт:
«Быть может, однажды кто-то увидит здесь и мое лицо, потеряв свою жизнь», – думаю, неохотно и медленно поднимая продрогшее и с каждой секундой все более деревенеющее тело. Мне хочется остаться, дыша этим воздухом, сливаясь с туманными горами и едва уловимым ароматом свежести. Хочется сидеть здесь вечно. Какое-то странное чувство чего-то родного увлекает. Зачаровывает. Но я не готова умереть за него.
Нужно идти, Эбигейл. Толкаю себя здравым рассудком, вновь и вновь повторяя эту фразу. Идти хоть как-нибудь, волоча холодные ноги, что согреть так и не удалось. Шаг. И еще. Каждый камушек впечатывается в ступню, мох щекочет пальцы. Лес. Продолжаю растирать руки, шмыгаю мокрым носом. Сегодня тепло для осенних деньков, но сейчас готова поспорить, что это вздор, что середина зимы будет жарче.
Обратная
Движение, даже такое медленное, постепенно разгоняет застоявшуюся густую кровь, дарит фантомное, но тепло. С рубахи все еще капает вода и ткань неприятно облепливает тело, чувствую себя ногой. Вернув конечностям малую чувствительность, начинаю ощущать порезы в полной мере – неприятные и тянущие, как от бумаги.
«Хоть бы табличку ставили в таких опасных местах», – да, было бы действительно неплохо. У нас, на всяких обрывах с маленькими заброшенными озерцами внизу всегда ставят знаки, мол, опасно, не прыгай, а то ноги переломаешь или, того хуже, насадишься на какую-нибудь ржавую трубу, попавшую туда бог знает как. Не скажу, что предупреждение останавливает всех, но оно хотя бы имеется. Или здешним обитателям с самого детства объясняют, куда свой маленький любопытный нос совать не нужно? Наверное, так и есть. Если, конечно, родителей Мертвых земель заботит жизнь их собственных детей. Не знаю, как тут с этим обстоят дела, в тонкости быта и существования фейри и всяких гоблинов меня никто не посвящал, а книга дала не так много знаний, как хотелось бы. Верно, автор все-таки не решился раскрыть все карты, сокрыв множество деталей от людских глаз. Быть может, гнев изгнанного быстро угас, оставляя лишь скорбь и горе, и несчастный остановился на самом старте, не позволяя своей руке выдать остальные секреты бывшего дома.
Рассуждая о всяких мелочах, совсем упускаю счет времени. Часов у меня нет, но в лесу совсем мрак. Стало быть, сейчас глубокая ночь. Альв точно проснулся и точно заметил мое отсутствие. Ускоряю шаг. Босая нога постоянно натыкается на камни и острые сучки, ногти собрали, кажется, всю землю округи. Придется хорошенько постараться, чтобы отмыться. Совсем темно, приходится постоянно щуриться, дабы хоть на вытянутую руку что-то разглядеть. Смотрю вниз, на вытоптанную дорожку, петляющую меж высоченных деревьев. Ямка. Большая коряга. Улитка. Главное – не словить стекляшку в ногу. От этой мысли передергивает. С детства панически боюсь заноз и битого стекла. Однажды, гуляя рядом с нашим домом, я весело щеголяла босиком по свежей травке, только-только пробивающейся из рыхлой почвы. Кто глядит под ноги? Кто угодно, но не маленькая Эбигейл ван Расселл! Черта с два. Мои белые коленки вечно покрывали синяки и непонятно откуда взявшиеся ссадины. Эдакое живописное сине-фиолетовое месиво, пейзаж морской. Ну и в процессе исследования итак прекрасно известных мне территорий я на полном ходу обнаружила разбитую стеклянную бутылку из под пива. Как эта гадость попала на наш ухоженный участок? Без понятия. Какой-нибудь шальной гуляка не захотел тратить свое драгоценное время на поиски какой-то там мусорки и выбросил мусор на ближайшей полянке. А тот самый мусор, по-видимому, раскололся о камень или сам по себе. Ну, исход понятен. Боль. Кровь. И мама, суетливо бегающая по дому в поисках запрятанной аптечки. Папа тогда сидел со мной, иногда вспоминая виновника парой ласковых и временами поглядывая на мою ногу. Кусок зеленого стекла уголком торчал из пятки, поблескивая в дневном свете. Я сжимала раненную конечность своими маленькими ручками изо всех сил, будто пытаясь перекрыть боль, как кран на кухне или в ванной. Да, колющее ощущение – не самое приятное, но вот извлечение инородного объекта – вот это да. Наученная жизнью и тонной заноз я прекрасно знала, что будет больно. Быть может, дело в отсутствии достаточной виртуозности рук мамы или в чем-то еще, но факт остается фактом. В очередной раз я умоляла оставить эту штуку в моей ноге.
– Я буду жить с ней. Мы подружимся, и к боли я привыкну, – шепчу, скорчив
– Эби, ты сильная девочка. Будет совсем не больно. Потерпи.
После этих слов и хныкать было стыдно, поэтому, сжав все вопли и слезы, прикусив губу до боли и сдавив ногу еще сильнее, я терпеливо ждала своего приговора. Стекляшку извлекли, ранку обработали и забинтовали, да и ручки мои от крови, смешавшейся с капельками пота, помыли. Но признаю, было очень больно. И теперь то самое ощущение и нежелание испытать его вновь заставляет поглядывать на дорогу, гуляя босиком.
Вспоминая былое, уже подхожу к входной арке леса – великанам, склонившимся навстречу друг другу – врата. Выхожу на лужок и уже ожидаю мучительный допрос.
Глава 5
Фейри проснулся после полуночи, как и всегда. Поднялся с постели, раскрыл занавески и направился в ванную, заварил травяной чай с мелиссой и мятой, которые собрал в своем маленьком своеобразном огородике.
На улице уже стемнело, поэтому Альв зажег толстые восковые свечки и уселся читать книгу, прихватив кружечку горячего напитка – сборник детских сказок, попавший к нему из мира смертных от одной девицы, которую он встретил однажды. Она преподнесла книжку как подарок за то, что фейри указал ей путь из волшебных земель. Обычно люди редко попадают в Мертвые земли, да и дорог сюда не так много. Большая часть – невнимательные жертвы контрактов и магии здешних жителей, обреченные на крайне неблагоприятный финал. Но и вот такие везучие путешественники тоже попадаются. И убежать им отсюда удается тоже далеко не всегда. Слишком уж любят неблагие фейри веселиться и лакомиться ничего не понимающими и беспомощными смертными, да и представители Благого Двора не лучше.
Может быть, рогатый фейри и не признает вслух, но новое всегда привлекает, поэтому вещи из мира смертных всегда вызывали у него неподдельный интерес. Книги, лежащие на полках, были о магии, истории, травах и растениях. Что-то о людях найти сложно. Подобное жители либо сами притаскивали из городов, либо получали в дар (что происходило куда реже). Но Альв не покидал родных мест, боясь совершенно противоположного мира. Он хотел, но никак не мог перебороть страх. Мир людей странен. Они разъезжают в машинах, извергающих в воздух зловонный яд, сваливают мусор на улицах, создавая огромные свалки, живут в высоченных коробках, как в муравейнике. Да и вообще ведут себя очень странно, не понимают таких обыденных вещей. И встают на рассвете. Безумцы.
За чтением прошла пара часов, и лишь сейчас фейри заметил отсутствие знакомой, несколько раз безуспешно позвав ее, чтобы сменить бинты. Девушка и сама с этим прекрасно справлялась, но фейри каждый раз желал убедиться в правильности ее действий. «И куда Би опять смылась?» – спрашивал Альв, выйдя за порог. Обычно она сидела на полянке, дышала вечерним воздухом, рассматривая звезды. Но сейчас Эбигейл здесь не оказалось – лужайка была одинока и пуста. Да и звезды спрятались за низкими тучами.
***
– Во имя светлой королевы Ангель, Эбигейл! – вижу бегущего ко мне фейри. Его милое лицо исказил страх.
Поднимаю руку, показывая, что все хорошо, а потом спотыкаюсь.
– Что б тебя тролль побрал, непослушная! – бережно берет под ребра мокрое холодное тело, не переставая ворчать ни на минуту. Фейри вовремя заметил плетущуюся фигуру в тени леса, совершенно случайно выглянув в окно, когда уже вернулся в дом.
– Что за чертово озеро у вас там? – Я ткнула пальцем в чащу, стараясь оградиться от нападок Альва.
– Проклятое оно, – сухо ответил фейри.
– Я в порядке, прекрати суетиться, – сдержанно прошу, не дождавшись больше никаких пояснений
– Да ты вечно в порядке! – неожиданно вскрикнул юноша. – Только вот в последний раз я тоже тащил полумертвую смертную на себе.
– Отпусти, – теперь уже вспылила я. – Тебя никто не просил о помощи. Дойду сама. Благодарна за то, что ты сделал, но завтра же ноги моей здесь не будет.
Мне не нужна помощь, за оказание которой нужно будет слушать упреки. Мне не нужна помощь, которая окажется долгом, что нужно выплатить.