Мёртвый город
Шрифт:
Стёпа неожиданно заинтересовался пленным разведчиком. Я в двух словах описал то что видел, рассказал о беспилотнике, о поисковой активности патрулей и Хозяев и поделился выводами: когда поймали, не в курсе, но на двери он уже висит часа три. Некто так и сказал: «три часа не может сказать правду».
Стёпа с Юрой многозначительно переглянулись и как будто бы даже обрадовались.
– Похоже, это он, – заметил Юра. – Всё, двигаем в комендатуру.
Я удивился такой реакции и стал оправдываться, что это была всего лишь тупая шутка, насчёт комендатуры. Просто я ещё не отошел
– Нет, это не шутка, – огорошил Стёпа. – Это ты здорово придумал. Едем в комендатуру.
Но сначала нужно выбрать удобное место где-то поблизости, чтобы грамотно бросить вездеход…
В качестве парковки для вездехода я не раздумывая предложил базу «курков» на мебельной фабрике, что располагается на стыке двух районов. Вездеход хозяйский, так что «курки» впустят без проблем. Кроме того, в этой ситуации присутствовала вполне отчётливая перспектива качественного производственного конфликта, коль скоро первыми до координат доберутся не Хозяева, а патрули ДНД.
– Ну-ка, в двух словах: что такое ДНД, «курки», и почему они без проблем впустят Хозяев? – попросил Стёпа.
Лопаясь от гордости по факту своих колоссальных познаний в местной фауне, я провёл с коллегами краткий ликбез. Стёпа идею одобрил и приказал мне вооружиться одним из трофейных автоматов:
– Пошумишь, когда скажу. Без команды не работай.
Минут через пять впереди показались ворота мебельной фабрики.
– Приготовились, – скомандовал Стёпа, укладывая на колени «Вал». – Если «бычку» включат, работаем без предупреждения.
– Не включат, – обнадёжил я. – Мы в хозяйской тачке, так что готовьтесь к реверансам.
– Ню-ню, – недоверчиво пробурчал Юра.
Понятная реакция. По опыту прошлых дел с реверансами нам как-то не везло. Когда прёшься незваным на охраняемый объект, да не по коммуникациям, тихой сапой, а поверху, в открытую, обычно либо стреляют, либо пытаются взять в плен. Для разнообразия могут гранатами угостить или взорвать вместе с твоим транспортным средством. Так что да, согласен: реверансы в такой ситуации – это очень необычно, а где-то даже куртуазно.
Я об этих кварталах мало что знаю, поэтому не в курсе всех местных коллизий, но тот факт, что «курки» захватили объект в плотно контролируемом ДНД районе (напомню, тут неподалёку комендатура) и их оттуда никто не вышибает, вполне объясним с точки зрения житейской логики.
Мебельная фабрика – это в «обновлённой» инфраструктуре Города в первую очередь дрова. С дровами пока что особых проблем нет. Как видите, все потихоньку справляются, курочат школы, детсады и прочие общественные учреждения. Так что рисковать жизнями бойцов ДНД и лезть под пули из-за каких-то никому особо не нужных досок пока что нет смысла. Другой вопрос, что попозже, если вдруг всё это затянется и жители разберут на дрова все крыши и полы «ничейных» построек, мебельная фабрика с немалым запасом древесины может стать стратегическим объектом наподобие хлебозавода. Вот тогда уже точно будут тяжёлые и затяжные коллизии позиционного характера.
«Часовые» на вахте мебельной фабрики издали увидели вездеход и поспешно
– А хорошо быть хозяином, – хмыкнул Стёпа, уверенно, по-хозяйски заезжая во двор. – Реверансов, правда, не…
Тут шустрый мужичонка в зимнем комбинезоне, открывавший ворота, дурашливо изобразил нам вслед этакий приблатнённый книксен: присел, изогнулся и развёл руки в стороны. В зеркалах заднего вида всё отобразилось отчётливо, как на картинке.
– О, плятт… – поражённо протянул Юра. – Ну, Алекс, удивил…
– Зачёт. – Стёпа с уважением посмотрел на меня. – Как угадал?
– Давно живу здесь. – Я в это время с опаской косился на парочку угрюмых верзил с автоматами, которые стояли у двери вахты и настороженно смотрели на вездеход. – Изучил нравы местных обитателей. Чёрт с ним, с этим клоуном, вы обратите внимание на этих громил. Если что-то заподозрят, враз бросятся.
– Обратили, – обнадёжил Стёпа, глуша мотор. – Саша, не спеши шуметь, работаешь только по моей команде.
– Понял.
– Юра, возьмёшь цех.
– Понял.
– Ну всё – на выход.
Двор фабрики был одновременно и складом: по обе стороны от ворот тянулись навесы, под которыми покоились внушительные штабеля разнообразных досок, брусьев и бог знает там чего ещё, преимущественно в целлофане. Метрах в пятидесяти, если смотреть прямо от ворот, виднелся здоровенный цех. Здания заводоуправления не было, значит, офис располагается в цехе.
Двое верзил у вахты смотрели угрюмо и настороженно, хорошо хоть стволы на нас не направляли. Третий, который весельчак и спец по реверансам, ждал у ворот, выражая готовность немедля закрыть их после нашего скорого убытия. У дверей цеха торчали ещё двое, выражения лиц отсюда не разобрать, но они тоже пристально смотрели в нашу сторону и как будто чего-то выжидали. Никто не поинтересовался, надолго ли мы, в гости или по делу, старший не прибежал с докладом, и вообще никто даже не поздоровался.
Как говорится, почувствуйте разницу. И ДНД, и «курки» ходят под Хозяевами. Однако дружинники выказывают всяческий пиетет и подобострастие и чуть ли в рот не глядят серым господам, которые устраивают у них в комендатурах свои контрольные пункты и офисы, используют дружину в своих мероприятиях и даже продумали для ДНД своеобразную систему бонусов и вознаграждений.
А «курки», судя по всему, ничего хорошего от Хозяев не ждут. То ли Хозяева держат их в ежовых рукавицах и жестоко обращаются с ними, то ли ещё по каким-то неочевидным для стороннего наблюдателя причинам, но результат налицо: Хозяевам здесь явно не рады.
– Кто старший, сколько народу? – по-хозяйски бросил Стёпа – не спрашивая даже, а скорее принуждая к докладу.
– О… А вы чё, не в курсе? – ответил один из верзил.
– Я вопрос задал.
– Старший – Женя Бурят, нас здесь тринадцать штыков.
Верзилы смотрели на нас с некоторым недоумением.
Понятная реакция, Хозяева хоть и скромно одеваются, но в таком отчаянно затрапезном виде не раскатывают. И похоже, мы должны были знать, кто здесь сидит.
– А вы чего хотели? – уточнил второй верзила.