Мертвый и живой
Шрифт:
«Бля... — ругнулся Ваня про себя. — Теперь осталось понять, какие задачи я буду решать. Чувствую, мочить американских генералов и президентов придется только во вторую очередь, если вообще придется мочить. Вот это вляпался. Впрочем, с моим-то счастьем — это неудивительно...».
Но на этом для Ивана на сегодня ничего не закончилось. Для начала ему определили, как место жительства, ту самую гостиницу, в которой он ночевал, потом дали в пользование почти новенький «Опель-капитан» с правом неограниченной заправки, кучу пропусков в придачу и предоставили личного секретаря — хмурого и сутулого унтер-офицера, с рожей
По быстроте исполнения чувствовалось, что все это было подготовлено заранее — Гиммлер видимо ничуть не сомневался в успехе операции.
Иван попытался выпросить отпуск на неделю, сославшись на недомогание и даже получил его, но всего на три дня.
И без права покидать Берлин...
Глава 14
Полноценно отдохнул Ваня всего один день. Ну как отдохнул — просто позволил себе ничего не делать. Так и просидел до поздней ночи с сигаретой, бокалом коньяка и томиком Карла Мая на небольшом балкончике в своем номере.
Весь смысл отпуска для Ивана заключался в поездке в Кельн, чтобы встретиться с Варварой, когда ему запретили; не увидел никакого смысла бездельничать дальше.
Но тут встал вопрос, с чего начинать. Ваня подумал, подумал и решил отнестись к заданию Алоизыча серьезно — если уж приказано — надо исполнять. Опять же, как он догадывался, сейчас между Советским Союзом и Америкой разыгралось нешуточное соревнование: кто больше захватит немецких территорий, а смерть генералитета могла нешуточно затормозить американское наступление, что играло на руку русским. О том, как мог «отблагодарить» Центр за такую инициативу, Иван старался не задумываться. И вообще, как говорят немцы: Das ist der gr"osste Narr von allen, der allen Narren will gefallen!
#Das ist der gr"osste Narr von allen, der allen Narren will gefallen — Самый большой из всех дураков тот, который хочет всем дуракам понравиться — русский аналог пословицы — всем угождать — самому в дураках сидеть.
И первым делом затребовал все наличные разведданные по местонахождению американского генералитета, резонно аргументировав запрос — чтобы кого-то убить, надо знать где этот «кто-то» находится.
Честно говоря, Ваня по неопытности рассчитывал, что ему немедля на блюдечке выложат искомое, но жестоко ошибся. Его банально послали нахрен. Почти в буквальном смысле.
Отправлял он в шестой отдел своего секретаря — тот очень скоро вернулся и бесстрастно доложил: никто ничего предоставлять унтерштурмфюреру Краузе не собирается. Если тому надо, пусть составит положенным образом запрос и будет ждать пока его выполнят, но сначала придется озаботиться целым букетом допуском и вообще, секретная информация такого уровня здание РСХА не покинет — то бишь, надо — приезжай и изучай документы в специально отведенном месте. Но опять же, сначала допуски и все такое.
Ваня прекрасно знал, что такое режим секретности, в разведшколе даже свои учебные тетради приходилось получать и сдавать в секретный отдел под роспись, но в данном случае в отказе усмотрел банальный саботаж. И желание главы отдела
«Ах ты сука фашистская!» — подумал Ваня и настучал через Скорцени Гиммлеру, со всей своей пролетарской ненавистью.
Неизвестно как рейхсфюрер отреагировал, но ситуация очень быстро изменилась. Вернее, она нихрена не изменилась, просто Ивану моментально оформили допуски и выделили для содействия специального сотрудника РСХА. А в остальном — все так и осталось. Надо — приезжай и работай.
А вот сотрудником оказался...
Все правильно, штандартенфюрер Отто фон Штирлиц.
Ваня сначала подохренел: лейтенантику выдали целого полковника в помощь, но потом догадался: таким образом Шелленберг хочет держать под контролем намерения своего прямого начальника Гиммлера. Ведь Иван не более чем инструмент в руках рейхсфюрера. А Штирлиц матерый волк, сможет быстро войти в доверие к унтерштурмфюреру Краузе.
Иван поделился опасениями со Скорцени, но тот просто отмахнулся: не забивай голову дурным и работай. И вообще, инициаторы его возвышения как-то легкомысленно отнеслись к делу: почти потеряли Ваню из виду. Из чего Иван сделал резонный вывод — работа по устранению американцев придумана только для отвода глаз, а реально заниматься он будет совершенно другим.
Иван поразмыслил и последовал совету Скорцени — не стал забивать голову дурным, а пока, принялся собирать по крупицам важную информацию.
Фон Штирлиц оказался умным и приятным дядькой и очень быстро нашел общий язык с Иваном. Организовал ему кабинет, никаких попыток выведать секреты не предпринимал, вдобавок, действительно, серьезно помогал.
Впрочем, Ваня сильно не обольщался и держался настороже.
«Охо-хо... — тяжело вздохнул Ваня. — Как же задолбали эти бумажки.»
Только взялся за очередную папку, как едва слышно скрипнула дверь.
Ваня по намертво вбитой привычке вскочил из-за стола.
Штирлиц недовольно поморщился:
— Полноте вам, унтерштурмфюрер. Одно дело делаем. Пора бы вам изжить ваши армейские привычки. Нет?
— Так точно... — Ваня с тоской покосился на огромную пачку папок, которую принес штандартенфюрер.
Штирлиц улыбнулся:
— Девяносто процентов деятельности разведчика занимает бумажная работа. Привыкайте, Александр. Вы не будете против, если я вас наедине буду называть по имени? В свою очередь, я тоже разрешаю обращаться ко мне неформально в схожих условиях.
Ваня вздохнул и согласился. Штирлиц напоминал ему большого паука, с добродушной улыбочкой пеленавшего паутиной своих жертв.
По лицу вижу, вы устали? Понимаю. Рекомендую перед сном немного хорошего коньяка, — штандартенфюрер ловко рассортировал папки на столе. — Он расширяет сосуды и способствует мозговой деятельности. Вот здесь Франция, здесь донесения из Бельгии и Голландии. Насколько мне известно, Эйзенхауэр и высший генералитет сейчас избегают линии фронта и обосновались глубоко в тылу. Вы и сами это уже знаете. Нет? Ах да... — он еще раз улыбнулся. — Сегодня выдают паек, я намекнул, чтобы вам выдали пару бутылок Мартеля, это, конечно, не бог весть что, но все же лучше, чем та бурда, которую стараются всем впихнуть. Пошлите своего секретаря ближе к шестнадцати ноль-ноль, чтобы забрал. Ну я пошел...