Мертвый ключ
Шрифт:
— Да расслабься ты. Я наблюдаю за тобой вот уже несколько дней, и если бы хотел тебя арестовать, давно бы уже это сделал. — Охранник помахал ей рукой, словно они были старыми добрыми друзьями.
До Беатрис медленно дошел смысл слов Рамона. Он вовсе не хочет ее арестовывать. Вот только они одни посреди ночи, а она нарушила закон и теперь целиком в его власти. Девушка инстинктивно запахнула пальто.
— Так откуда ты знаешь Макс? — снова спросил он, показывая фотографию.
— Она была… моей подругой, — наконец выдавила девушка, уже и не зная, что теперь думать о Макс.
— Она
Беатрис кивнула и позволила себе немного расслабиться. Если Макс и Рамон друзья, наверное, ему можно доверять. С другой стороны, Макс вот тоже один раз поверила Биллу. Девушка разглядывала Рамона из-под опущенных век — его синюю форменную рубашку, потертые ботинки, темно-коричневые руки. Ее матери хватило бы одного лишь цвета кожи охранника, чтобы надумать бог знает что, но сама она не видела в его глазах никакой угрозы. Напротив, в них застыло беспокойство. Он действительно тревожился за Макс.
— Она пропала, — прошептала Беатрис.
— Вот именно. — Рамон закурил сигарету. — А я ведь говорил ей не соваться в это дерьмо. Да разве ж станет она кого слушать.
— А во что она сунулась?
— В большие бабки, сестренка, в большие бабки. Свяжешься с людьми с такими бабками — все зубы пообломаешь. Я ее предупреждал. Банкиры здесь такие же, как и везде. Врут, жульничают, воруют. Единственное отличие — их не ловят. Они повязаны с системой. — Охранник глубоко затянулся и выпустил облако дыма. — А Макс все талдычила о правосудии и полиции. Да нет никакого правосудия! Уж точно не в Кливленде. А может, и вообще нигде.
Он был прав. Беатрис сразу же вспомнила разговор Тедди и Джима о взятках. И даже Тони допускал, что полиция может быть подкуплена. Толстосумы обзавелись связями в городском совете, и в случае чего их прикроют.
— Она опасается, что все обвинения могут перевести на нее.
— Это как еще? — вскричал Рамон, сверкнув на нее глазами.
Девушка невольно сжалась. Может, о Макс-то он и беспокоится, но это вовсе не значит, что от него не стоит ожидать вспышек злости, а то и насилия. И все же Беатрис подавила нарастающую панику. Охранник следил за ней вот уже несколько дней и, если бы действительно захотел причинить ей какой-то вред, давно бы уже это сделал. Она решила довериться ему.
— На ее имя арендуется депозитная ячейка. Я думаю, кто-то прячет в ней украденные деньги и всякие ценности. Я вправду не знаю, в чем именно состоит афера. — Она помолчала. — И Макс не одна такая. С моей тетей Дорис произошло то же самое.
Какое-то время Рамон не сводил с нее испытующего взгляда, а затем устало потер глаза.
— Вот же дерьмо! Что ж, это кое-что объясняет.
— Например?
— Например, зачем Макс понадобилось, чтобы я сделал дубликаты кое-каких ключей. И почему она только и расспрашивала о хранилище. И почему я недавно застал ее там в три часа ночи. — Охранник помолчал. — Она не знала, что это был я, и дала деру. Я пытался догнать ее, но она скрылась в туннелях. С тех пор я ее
Беатрис подумала об огромной связке ключей, которую взяла из тайника в женском туалете. Возможно, Макс вовсе и не украла их. Возможно, это и есть сделанные Рамоном дубликаты.
— Я видела ее сегодня вечером. Она в порядке. Ей приходится маскироваться.
— Маскироваться? — В голосе охранника явственно прозвучало облегчение.
— Она перекрасила волосы, сменила одежду. Но выглядит она плохо. — Девушка умолкла, обдумывая рассказ Рамона. Значит, Макс наведывалась в хранилище. — Ты говорил, тут есть какие-то туннели?
— Да, старые пропарочные туннели под зданием. Они расходятся по всему даунтауну. — Рамон смерил ее внимательным взглядом. — Если ты собираешься и дальше здесь оставаться, тебе придется найти другой способ проникать в здание. Не знаю, чем ты думала, когда ломилась с фасада.
Беатрис так и открыла рот. Оказывается, Рамон ее видел. Он следил за входом.
— Ты поможешь мне?
— В чем тебе помочь? И вообще, почему ты здесь поселилась?
— Мне больше некуда пойти. — Она уже не могла сдержать слез и спрятала лицо в ладонях. — Не знаю, получится ли у меня помочь Макс, но в этом замешана и моя тетя… Она умирает, и я не могу оставить ее. Какие-то люди из банка следят за ее палатой. А ее квартиру разгромили, и я не могу туда вернуться.
На плечо ей мягко легла огромная ручища.
— Ладно-ладно, я помогу тебе. Но ты же не можешь оставаться здесь вечность. Тебе надо что-то придумать. Найти способ убраться отсюда навсегда.
Девушка кивнула, и Рамон помог ей подняться.
— И для начала, как тебя зовут по-настоящему?
— Беатрис. — Она вытерла слезы.
— Хорошо, Беатрис. А я Рамон. — Охранник осторожно пожал ей руку. — Я помогу тебе найти лазейку в здание банка. Меня не интересует, откуда у тебя ключи Макс, и я не собираюсь никому рассказывать, что ты здесь прячешься. Но послушай моего совета.
— Да? — с готовностью отозвалась Беатрис.
— Держись подальше от толстосумов. Они тебе не по зубам.
«Держись подальше от толстосумов». Беатрис размышляла над советом Рамона остаток ночи и весь следующий день, пока печатала на машинке и занималась подшивкой. Охранник недвусмысленно давал понять, что Тедди и Джима лучше оставить в покое. Вечером, устроившись на своем ложе в темном заброшенном кабинете, она устало созерцала дверь, продолжая думать о кознях «толстосумов» и как в них замешаны Билл и тетушка Дорис.
Вдруг раздался негромкий стук, после чего медная ручка повернулась, и дверь медленно отворилась. Беатрис в ужасе забилась в угол. Это оказался Рамон, которого изрядно позабавило перекошенное лицо девушки. Он поманил ее в коридор. Вместе они прошли к служебному лифту и спустились на подземный этаж высотки.
Охранник провел ее по широкому коридору с двумя исполинскими круглыми стальными дверями.
— Это двери хранилищ. Они всегда заперты и оснащены сигнализацией, так что, будь так добра, никаких сумасбродных идей. Тут еще и камеры имеются. — Рамон указал на большой серый ящик с чернеющими объективами под потолком.