Мёртвый космос: Мученик

Эвенсон Брайан

Марков насмешливо посмотрел на него.

— Ты это и предлагал, — заметил он. — Это было одной из первых вещей, которые ты нам сказал. Ты не помнишь? С тобой все в порядке?

Похоже, я был в большем шоке, чем осознавал, подумалось Альтману.

Он размышлял, как ответить Маркову, но решил, что лучшая стратегия — игнорировать вопрос.

— Если не с Хендриксом, то я согласен. Я не против спуститься в одиночку.

— Не один. — сказал Марков. — Я хочу, чтобы ты сделал пару спусков, каждый раз с новым напарником.

— Как я узнаю, что они не среагируют

как Хендрикс? Мне с ним повезло. В следующий раз удача может отвернуться от меня.

— Ты стал важнее, чем я ожидал, — сказал Марков. — Ты знаешь, как запускать батискаф и делать необходимые измерения, что значит, я могу положиться на тебя. Мне нужно, чтобы ты это сделал.

— А что в замен?

Марков обдал его пристальным взглядом.

— Ничего в замен. Ты это сделаешь.

— Это что, угроза? — спросил Альтман.

— Когда я буду угрожать, ты поймешь.

Альтман закрыл глаза. Если это и не угроза, то очень близко к ней. Но он знал, что у него действительно не было выбора.

— Хорошо, — сдался он.

Но я хочу транквилизаторный пистолет на всякий случай. И я хочу чтобы тот, кто спустится со мной, был привязан к стулу.

— Ладно, — согласился Марков.

Он встал и сделал вид, что пожимает руку Альтману. Спасибо вам за ваше сотрудничество. Я буду на связи.

39

Хендрикс проснулся в незнакомом месте, своего рода медицинском учреждении. Последнее, что он мог вспомнить, это нахождение на батискафе. Они с Альтманом опускались на дно, а потом его голова начала невыносимо болеть. После этого, все было похоже на сон. Там были какие-то проблемы. Он помнил, как его пытался успокоить Альтман, как они собирали данные, но еще он помнил, как лежал на полу. Он, должно быть, упал. Может они во что-то врезался.

Он чувствовал себя истощенным. Части его тела онемели, а мозг как будто был вырван. В предплечье была поставлена капельница. Может быть, они экспериментировали на нем.

Он посмотрел вокруг. Он был один.

Он аккуратно вылез из постели и вытащил катетер из руки. С жгущей болью он его вытащил. Он бросил его, оставив капать на пол, и наткнулся на дверь.

Она была закрыта.

Он встал там, глядя на ручку.

Через некоторое время он услышал шаги в коридоре снаружи. Он бросился обратно в свою кровать и прикрыл глаза.

Сквозь ресницы он видел, как дверь открылась. Вошла женщина в белом, принеся с собой голографическую доску. Она подошла прямо к его постели. Он представил, как выбегает из двери в конце комнаты, но тело не двинулось.

— Привет, сказала женщина. — Как вы сегодня?

Он ничего не сказал, по-прежнему притворяясь спящим.

— О, дорогуша. Вы снова выдернули катетер, — сказала она. — Нам он не нужен, не так ли?

Она опустилась за концом капельницы. В этот момент его тело решило встать и схватить её за запястье. Действительно, он был в своем теле, смотрел своими глазами, но тело совершало движения не по его воле. Это не он себя контролировал, значит в нем был кто-то ещё.

Как скоро он об этом подумал, появилось чувство, что все происходило в удалении, будто сознание погрузилось глубже в тело, будто он им никогда и не управлял. И тем не менее он все

еще мог чувствовать все. Он смотрел на свою ладонь, которая держала за руку медсестру, поднимая её, как будто она кукла. Он чувствовал как раскрылись челюсти и как зубы сомкнулись на её шее, ощутил серию хлюпающих звуков когда она разорвалась, и теплую кровь, заструившуюся по его подбородку и шее. Её запястье, то, что он держал, было сломано, а рука, к нему примыкающая, больше не сидела правильно в суставе. Она пыталась заглотнуть воздух, но в трахее была дыра, и все что у нее выходило, это свист и брызги крови. Лицо медсестры было прямо над ним, в её глазах был лишь страх, но они почти мгновенно закатились, когда потеряла сознание.

Спустя пару секунду, после того, как его тело совершило с ней ещё несколько действий, он был уверен в её смерти. Если бы его спросили, как именно все произошло, он не смог бы ничего сказать, хотя он был уверен, что как-то к этому причастен. Вернее не он, а его тело. На какой-то миг она все ещё была жива, даже если едва, а затем шла кошмарная череда событий. Когда они закончили, она была мертва.

Он подошел к двери и попробовал открыть. Все еще заперта. Как это возможно? Она же вошла в нее, так ведь?

Должно быть у нее есть ключ. Он побрел обратно к ее трупу в поисках кармана. Но он не мог найти никаких карманов. Она превратилась в месиво. Проталкивая окровавленные руки сквозь мокрые ошметки одежды и плоти, он наконец нашел что-то твердое, не являющееся костью.

Едва вытащив окровавленную карту, он понял, что в комнате есть кто-то ещё. Была фигура в тени последней кровати.

— Кто это? — спросил он.

Разве ты не узнаешь меня? — произнес голос.

Он подошел поближе, еще ближе. Было похоже, словно человек находится и не находится в комнате. А потом он, вдруг, почувствовал пронзительную боль в голове. Он пошатнулся. Когда он взглянул обратно, то уже знал, кто стоит перед ним.

— Папа, сказал он.

Приятно тебя увидеть, Джейсон, сказал он. Давай, присаживайся. Нам предстоит серьезный разговор.

— О чем, пап?

Но его отец не был там, где он думал. Он повернулся и увидел его в другой кровати.

Мы терпим неудачу, сказал его отец. Вы должны оставить ту вещь там, где нашли. Воссоединение — не единственная важная вещь.

— Воссоединение? — переспросил Хендрикс, и стал искать отца, который как-то снова переместился.

Они хотят, чтобы мы стали едины, сынок. Он печально улыбнулся, качая головой. Можешь себе представить? — сказал он.

— Кто — они, папа?

Мы должны быть осторожны, или от нас ничего не останется.

Затем его отец улыбнулся. Это была прекрасная улыбка, какая у него была раньше, когда Джейсону было всего пара лет. Джейсон уже забыл эту улыбку, но теперь воспоминания нахлынули вновь.

Расскажи им, Джейсон. Расскажи всем.