Мертвый мир - Живые люди
Шрифт:
Байкер же, дождавшись, пока поток машин с той стороны прекратится, ловко вывернул колеса Харлея, пересекая Коламбус-стрит, попадая на ту сторону, ближе к эпицентру. Впрочем, как бы страшно не звучал недавний крик, толпа уже начала формироваться, оцепляя место преступления плотным кольцом - спины людей закрывали обзор, а беременная молодая девушка, выскочившая из людских масс, выблевалась на тротуар.
– Всё это - пранк, вспомните розыгрыш с клоуном-убийцей!
– голос Дэйва Одли звучал почти смешно с этой писклявой и все же самонадеянной интонацией. Парень вновь пытался привлечь всеобщее внимание, думая о том, как выглядит в
– Эй, сядь на место! Немедленно!
– замечая меня,подбежавшую к двери, сурово откликнулся водитель в форменной рубашке и бейджем. Однако запрет мужчины с залысиной мог остановить меня одну, стремящуюся наружу, но никак не толпу старшеклассников, какие поймали волну тревоги и любопытства. Нам всем было важно, почти необходимо узнать, что же происходит.
– Откройте дверь!
– тонкие голоса девушек, какие будто начинали истерить, чувствуя, что их желания игнорируются, смешавшиеся с грубыми и гулкими басами парней, создавали невообразимый шум, от какого выбежать ну улицу хотелось еще больше. Перекидывая руку через спинку сидение, предупредительно указывая в нашу сторону пальцем с неровным, местами обгрызенным ногтем - мистер Джонс был очень нервным и ворчливым -, мужчина велел лишь занять свои места. Стоит ли говорить, что его слова даже не услышали.
– Выпусти нас! – пассажиры школьного автобуса были готовы бунтовать и бить окна, лишь бы выбраться из транспорта. Все будто забыли о всяком уважении к старшему, о воспитании. Слушая слабые отказы мистера Джонса, Кевин Форд лишь ударил кулаком по стеклу, как бы претворяя угрозу в действие.
– Эй, ты! Парень, прекращай выпендриваться!
– водитель почти поднялся со своего места, делая очередное замечание темноволосому парню восточной внешности, какой, однако, не выглядел сейчас миролюбиво и спокойно, хотя обычно таковым и являлся, стремясь подать руку помощи нуждающимся, развеселить печальных. Форд был таким человеком, какой умел развеять тяжелую атмосферу одной только фразой. Порой его простая натура даже удивляла и раздражала. Мистер Джонс потерпел фиаско в усмирении старшеклассников.
– Открой эту чертову дверь и выпусти нас!
– только и пробасил в ответ Кевин, всем своим видом показывая, что может ударить, если того потребует ситуация. Глядя на довольно крепкое телосложение и впервые столь устрашающий взгляд, было понятно, кто победит в такой вот битве или же драке.
Пока одноклассники или ученики параллели бунтовали, перебивая собственные крики, желая покинуть автобус, я постоянно оборачивалась за спину, стремясь через окна увидеть хоть что-то. Мельтешение тел старшеклассников мешало, как и сильная толкотня, присущая панике, но все же толпа на той стороне стала куда крупнее: десяток зевак превратился в несколько десятков.
Вероятно, мистер Джонс осознал, что эта битва не за ним. Может, ему казалось бесполезным спорить с нами, может, ему просто надоело все это неуважение, но усатый водитель, раздраженно махнув рукой, открыл двери, позволяя потным телам почти вывалиться из салона. Все же нашлись и те, кто остался в автобусе, с презрением смотря на рвущихся наружу подростков.
То, что мы покинули желтый автобус, было или роковой ошибкой, или спасением.
Почти спрыгивая с невысоких ступеней школьного транспорта, становясь участником
Когда светофор вновь загорелся красным, запрещая движение машин по этому отрезку Коламбус-стрит, моему примеру последовали и некоторые одноклассники, какие будто веселились, наблюдая за необычными для окружного центра событиями. Я видела Джейн Макдафф, какая держалась Кевина, следуя за ним, подобно второй тени. Я видела Кловер, что махала рукой подруге, оставшейся в школьном автобусе, призывая ту выйти к ней. Видела Джина Янга, какой одним из первых попытался пролезть сквозь толпу в эпицентр.
– Вы думаете, это постановка?
– голос в стороне заставил резко обернуться, натыкаясь на двух женщин, какие обсуждали происходящее. Они держались на расстоянии от толпы, выглядя заядлыми сплетницами, однако одна из незнакомок явно была напугана и растеряна. Ее глаза бегали с одного человека на другого, и ей явно хотелось оказаться дальше от всего этого.
– Не знаю, выглядит реалистично, - словно задумавшись, отвечала собеседница. Ее было жаль, действительно жаль, так рассеяно она выглядела. – Может, стоит вызвать полицию?
Департамент полиции нашего округа находился совсем недалеко, но сотрудника правоохранительных органов вызывать не пришлось. Будто чувствуя неладное, судьба привела его прямиком на “площадь перемен”. Тот, о ком говорили, вышел из-за угла, отряхивая руку от пролитого из стакана кофе. Человек в форме надеялся насладиться обеденным перерывом, однако бродяга разрушил его планы. Послышался свисток полицейского, который обронил стакан, выпуская его из рук, увидев толпу, а зеваки расступились, пропуская блюстителя закона вперед.
– Дайте пройти! – расчищая себе путь значком помощника шерифа, мужчина в форме уверенно двигался в центр. Его голос был пропитан какой-то заученной интонацией, свидетельствующей об определенной власти в руках, а перешептывания стали лишь громче и тревожнее. Ситуация походила на кульминационный момент какого-то телевизионного шоу, преисполненного интригой.
– Что здесь происходит?
– Вы нам скажите! – возразил чей-то сухой голос из толпы. Но на него почти не обратили внимания. Этот выкрик утонул среди волнительных перекличек собравшихся.
Единственное, что я могла, это слышать, слышать происходящее и, опираясь на звуки, как-либо реагировать на ситуацию. Только заторможенный возглас полицейского, среди нечетких слов какого можно было разгадать “матерь божья”, заполнил часть улицы, а после за спиной будто что-то взорвалось, заставляя тебя подскочить на месте, рефлекторно оборачиваясь. Глаза жадно искали источника звука.
Школьный автобус, какой развозил нас по домам каждый день, какой привлекал к себе вниманием тем ярким желтым цветом, на чьих сидениях мы ни один раз писали собственные имена, сейчас оказался почти что вдавлен в витрину книжного магазина грузовой машиной, чей кузов опасно накренился в сторону. От сильного удара, последовавшего за визгом ржавых тормозов, стекла школьного транспорта попросту разлетелись осколками в разные стороны, металлический корпус скорчился и изогнулся, будто гибкая кошка, а после вспыхнуло мощное пламя.