Мертвый Шторм. Зарождение

Смирнов Ракс

— То есть, я получаю меньше силы и при этом все равно постепенно становлюсь бездумной?

— Именно. Но ты можешь так «растворяться» десятилетиями, это лучше, чем потерять себя лет за пять.

— Ну это да… Но в любом случае, получается, что это как вирус, он все равно рано или поздно убьет твою личность.

— К сожалению, это так. И я сам так и не нашел нормального способа излечиться от негативного эффекта. К слову сказать, именно поэтому в моем городе появился Эпицентр, а в вашем Шторм. Потому что, если установка оказывает эффект в полную мощь, то человечность

в испытуемом стирается довольно быстро. И именно поэтому я был против, чтобы кто-то использовал это на себе. Эта установка — не дар и не волшебная пилюля для супергероев, а самое настоящее оружие массового поражения — именно такой она и проектировалась. Поэтому надеяться, что она сделает тебя просто сильным и крутым — это наивно и глупо.

— И что же мне делать теперь?

— Просто жить с этим. И радоваться, что теперь Темный с тобой. Я, конечно, могу забрать его себе. Но, во-первых, я пока не горю желанием. А во-вторых, тебе на пользу это не пойдет.

Лилит ненадолго задумалась, переваривая информацию

— Ладно. Я поняла. Пусть тогда так… Только меня не прикалывает, что он выглядит, как ты. Ничего личного, старичок, но ты как-то не мой типаж просто.

— Я понял, о чем ты, все нормально. Но ты всегда можешь попросить его внешность поменять. Он это умеет.

— В смысле? — удивилась Лилит и повернулась к Темному. — Серьезно? И ты молчал все это время?

— Да ты как-то и не спрашивала, — безразлично ответил он.

Лилит снова повернулась к Павлу:

— И кем он может стать тогда?

— Да кем угодно. Это же бесполая энергетическая сущность. Так что он способен принимать образ любого, с кем хоть раз контактировал. Темный, покажешь?

— Без проблем.

Он растворил мяч в воздухе и, на секунду став черным сгустком, быстро переместился с кровати в центр комнаты, где тут же перевоплотился в бойца Федерации с какими-то новыми обозначениями на броне.

— Ох, ё, это ж «бот»! — Лилит встала с печки и подошла к Темному в новом обличии. Потыкала в его броню пальцем, но тот провалился сквозь металл. — Вот если бы не эта хрень, вообще как настоящий! Прикол! Это чисто образ же?

— Не совсем, — ответил Темный другим голосом. Каким-то механическим и пустым. — Тут не только внешность, но и частица энергетики, захваченная мной.

— Круто! Только такой компаньон мне не нравится.

— Извини, другие персонажи пока не разблокированы. Но могу еще так, — он снова деформировался и перестроился в другой образ. Теперь в комнате находилось две Лилит.

— Прикольно, но чет как-то крипово. Ну, по крайней мере, я пока не готова к такому, может быть потом, если Димон попросит. Тогда пока побудь старичком, а там посмотрим, — она вернулась к печке и снова уселась на нее. — Короче, теперь мне все понятно, более-менее. Слушай, у тебя кстати вроде чай есть, давай бацнем?

— Ага, только он на улице остыл давно. Да и кто-то все пирожки сожрал.

— Ой да сделаю я тебе пирожки, задолбал, думаешь, я не умею?

— Если бы ты умела делать пирожки, или хотя бы знала, как, ты бы жопой на под для выпечки не садилась так усердно.

Лилит приподнялась,

посмотрела на гладкий стальной под, потом на Смолова, потом снова на под.

— Ладно, ладно, раскусил. Не умею я их делать. Но я могу тебе дров наколоть, чтобы печку для пирожков растопить, хочешь?

— Ладно, расслабься, не одними пирожками же я питаюсь. Пошли, у меня еще сушеных яблок целый мешок. А вечером сходим до мясника, шашлык пожарим.

Лилит выставила ладонь вперед, и Темный, превратившись в черное облако, залетел ей в руку. Павел приметил, что девушка довольно быстро освоилась с новыми способностями. Весьма интересный у нее с Темным получается симбиоз.

Смолов вышел в предбанник, достал оттуда небольшой мешочек с сушкой и открыл входную дверь.

— Ты сказал про шашлык вечером? — спросила Лилит уже на улице. — А когда в город?

Павел подошел к грилю, закинул туда соломы и кремнем развел огонь. После чего поставил чайник и ответил:

— Ну, во-первых, я пока так и не понял причины, по которой я должен сейчас подорваться вместе с тобой. То, что там Пеньков ваш стал тираном и вам базу разбил — это очевидное следствие вашей безответственности. Я уже говорил, вы могли бы все это предотвратить, если бы послушали меня с самого нача…

— Катя у Пенькова! — резко вкинула аргумент Лилит.

Катя. Внутри Смолова что-то юркнуло, но не более того. Да, он периодически вспоминал о ней. Да, он жалел, что тогда вышло все именно так. Но с того момента прошло уже довольно много времени, и он успел отойти.

— Что, старичок, — перебила мысли Лилит, — все-таки она тебе не так безразлична?

— С чего ты взяла?

— Иначе ты бы не завис сейчас.

— Мы слишком мало были знакомы. Я уже ее забыл

— Не-е-е-т, старичок, я этот взгляд хорошо знаю. Не забыл. Остыл — может быть. Отвык — может быть. Но не забыл. Так что давай тут не это.

— Ладно, хорошо, не забыл. Но дальше-то что?

— Так как она была моей амазонкой, я очень хорошо с ней познакомилась и очень хорошо ее узнала. Во-первых, она постоянно сожалела обо всем, что происходило в тот день. О том, что нагрубила и не поехала с тобой, и о том, что натворила после.

— А что она натворила?

— Ох, ты ж не в курсе. Она Хаматова грохнула. Сильный поступок. Я ее после этого зауважала прям.

Павел даже уронил пакет с чаем, который держал в руках.

— Ты же знаешь, что он ее отец? — Смолов поднял пакет, засыпал немного содержимого в чайник.

— Канеш.

— И тебя ничего не смущает в ее «сильном поступке»?

— Слушай, ну Хаматов в свое время это реально заслуживал. Ну, может быть, не от рук дочери, конечно, но все же. Но только знаешь, чего я думаю? Катя не хотела его убивать и сделала под этим, как его…

— Под аффектом? — Смолов посмотрел на нее удивленно.

— Ага, вот. Под аффектом. Ты знаешь же, наверное, у нее в целом напряженные отношения с отцом были, а тут он еще и врывается на станцию Сопротивления и лично убивает любимого человека Вдовина. Я думаю, у нее просто что-то переклинило в голове, и она контроль над собой потеряла…