Мерзавец
Шрифт:
Задумываюсь. Освобожусь, конечно. На второе свидание, ещё и вечером… Не уверена, что устою перед этой обаятельной сволочью.
— Наденешь то бордовое платье, которое купила? — подмигивает мне.
— Ты рылся в моих вещах?! — возмущенно распахиваю глаза.
— Да, — уверенно кивает. — Совести у меня нет, как ты уже заметила. И белье, чёрное. Хочу тебя в нем увидеть.
Сжимаю губы. Прикрываю глаза. Да, я купила белье, пару комплектов: повседневное бежевое и черное кружевное, прозрачное. Нет, я не планировала кого-то соблазнять. Но, знаете, женщина чувствует себя увереннее
— Знаю, знаю, я Мерзавец. Заеду за тобой к восьми.
Открываю глаза, поворачиваю к нему голову и заглядываю в его наглые черные глаза.
— Если откажешь, никуда не уеду, пойду спать к тебе на диван. В принципе, тоже неплохо. Тем более это ты виновата, что я не выспался.
— И чем же я тебе помешала?
— Бесцеремонно вторглась в мою голову и всю ночь там гуляла, — с претензией в голосе заявляет он.
Как устоять перед этим наглецом? Шансов нет.
— Ладно. Хорошо. Спасибо за кофе, пирог и очередное доброе утро. Мне пора.
Отталкиваюсь от машины, делаю шаг вперед, но Матвей ловит меня за руку разворачивает к себе. От неожиданности врезаюсь в его сильное тело, выдыхая. Мерзавец тут же подхватывает меня за талию, вжимая еще сильнее.
— Нельзя вот так просто уходить, не попрощавшись, — хрипло шепчет мне.
— Я попрощалась, — вдыхаю его пьянящий запах. Это сильное тело, харизма, его наглость, уверенность и горящие глаза снова лишают воли.
— Не так. Я покажу, как надо. Целуй меня, — берет мои руки и закидывает себя на шею. — Целуй, — настойчиво требует.
— Матвей, — теряюсь, как школьница, которую никто не целовал.
— Тихо. Просто целуй, — прикасается к моим губам, замирает. И я послушно целую эти порочные, наглые губы, аккуратно их исследуя, поглаживая пальчиками сильную мужскую шею. Вхожу во вкус, провожу языком, всасываю его нижнюю губу. — Ты такая привлекательная с утра, трогательная, мягкая, — шепчет мне в губы, перехватывает инициативу в поцелуе и сносит меня ураганом страсти.
Загораюсь мгновенно, чувствуя острую волну возбуждения. Его наглые губы спускаются ниже, ведут дорожку по моим скулам, шее, всасывают кожу, его руки сжимают талию, бедра. И все – я уплываю, низ живота тянет, кожа настолько чувствительная, ноет, требуя его внимания, губ, рук.
Прихожу в себя, только когда слышу лай собаки позади. Я совершенно выпала из реальности и забыла, что мы посреди двора устраиваем шоу «Восемнадцать плюс».
— Матвей, — пытаюсь мягко его оттолкнуть. — Прекрати, на нас смотрят люди.
— Плевать, — шепчет мне, снова впиваясь в губы. Игриво кусаю его и отталкиваю, применяя силу.
— Все. До вечера, — усмехаюсь.
Он пытается меня поймать, но я уворачиваюсь и убегаю от этого греха подальше…
Глава 17
Матвей
Закатываю рукава черной рубашки, оставляю пару расстёгнутых пуговиц, часы и кожаный браслет на запястье, презервативы в карман. Никогда не знаешь, в какой плоскости закончится вечер. Слукавлю, если скажу, что не
Цветы…
Бля, давно никому не дарил цветов и как-то разучился. Муж у нас таскает букеты, а я, бля, кофе. Нужно исправлять. Даже не представляю, что сейчас дарят девушкам. Что ей нравится, что она любит. Посматриваю на часы – рано ещё, но мне не терпится, как мальчишке.
Беру ключи от тачки, телефон, иду в прихожую обуваться.
В дверь стучат. А я никого не жду, и на хрен мне сейчас никто не нужен, кроме Вишни. Как-то так вышло, что в данный момент мое внимание сконцентрировалось на одной женщине. Я даже про сломанные ребра забыл. Она мои обезболивающие и заживляющие.
Открываю. Глеб, Рада и их малыш – все семейство в сборе.
— Что за неожиданный набег родственников?
— И тебе здравствуй, — скалится брат, отодвигает меня, пропуская свою супругу вперед, и сам заходит с сыном на руках. — Не вижу радости от встречи? — подъеб*вает Глеб. А я растерян, ко мне никогда никто не приходит. Во-первых, я не приглашаю, во-вторых, по большей части меня нет дома, либо в моей квартире тусовка. С братьями мы в основном встречаемся на общих семейных сборах, а если срочное дело – где-то на нейтральной стороне.
— Привет, — хитро улыбается Рада. Приобнимаю ее и намеренно, на глазах Глеба, целую его молодую жену в щеку. Красивая девочка, фигуристая, милая. Мы дружим, назло чертовски ревнивому Глебу, чтобы не расслаблялся.
— Вот только не нужно меня злить, — психует брат, Рада усмехается. Да, и нам вообще не стыдно. Потому что я не претендую на жену брата, да и она Глеба не променяет на такую сволочь, как я.
Рада забирает у Глеба сына, снимая с ребёнка шапочку. Мой племянник уже большой. Чужие дети растут быстро. Только вроде недавно родился, а уже скоро год пацану.
— Привет, Яр, ты как? — улыбаюсь ребёнку, и племенник тянет ко мне ручки.
Беру его, подмигиваю, и накрывает осознанием, что если ребенок Кисы от меня, то у меня скоро может быть такой же пацан или девчонка. От этой мысли становится хреново. И я молюсь всем, кто там наверху, чтобы пронесло. Не то чтобы я противник детей, но я противник того, чтобы рождались нежеланные дети.
— Так по какому поводу набег? — интересуюсь, посматривая на часы. — Я вообще-то тороплюсь.
— Мы ненадолго, — Глеб проходит в гостиную, а я наблюдаю в проем дверей, как он, не стесняясь, обходит все мои комнаты.
— Нас послала мама, — шепчет мне Рада. — По ее мнению, с тобой все плохо и тебя нужно контролировать. Мы правда пытались ее переубедить, но ты же знаешь… — усмехается, разводя руками.
— Ах, вот оно что, — закатываю глаза.
— Все ему уже разболтала? — строго спрашивает Глеб, возвращаясь в прихожую. А Рада, как ребенок, показывает ему язык. Обожаю эту девочку.
— В общем, как видите, жив-здоров, — развожу руками. — Не спился или еще чего похуже, в квартире тоже никого, передайте матери, что я не нуждаюсь в инспекциях.