Мерзкая семерка
Шрифт:
Рыцарь-труп кивнул:
– Я знаю. Мы нападем на него перед рассветом. Мертвые не знают усталости. – Он снова наклонил голову набок. – Предлагаю тебе собрать пожитки и бежать. Сейчас некромантка спит, но скоро проснется. И когда это случится, наверняка злобная ведьма заставит меня убить тебя.
Иоганн схватил свои вещи и побежал прочь из долины и подальше от войны. Рыцарь-труп проводил старого друга взглядом, но ничего не почувствовал. Он вернулся к своей армии ходячих мертвецов и пошел дальше.
За два часа до рассвета Дарин увидел вражеский лагерь. В Тарнбруке проснулась некромантка, и в него проникла ее безжалостная
Дарин прекрасно знал, как устроена имперская армия, – он приложил руку к написанию некоторых трактатов по ведению войны для старой королевы Светлой гавани. Великий инквизитор Маллеус всегда следовал правилам, если только личная выгода не призывала его поступить иначе. Часовые будут расставлены через каждые пятьдесят шагов двумя линиями на расстоянии двадцати шагов между ними. Тяжелая пехота будет караулить ближе к лагерю и ценой жизни выигрывать время, чтобы остальные успели проснуться и отразить нападение. Маллеус и его военачальники будут в центре, в окружении самых опытных воинов.
Впереди ждали тысячи человек, а ходячих мертвецов было всего несколько сотен.
«Некоторых я наделила большей силой, – холодным ветром пронесся в душе Дарина голос Мейвен. Среди трупов сновали тени и призраки, их полупрозрачные силуэты были невосприимчивы к оружию смертных, а их прикосновения смертельны для живой плоти. – Инквизиторам и жрецам придется использовать все свои божественные силы, чтобы справиться с ними».
«Ты здесь не для того, чтобы выиграть нам день силой оружия, мой маленький рыцарь, – продолжила она. – Для этого их слишком много. Ты должен убить Маллеуса и столько инквизиторов, сколько сможешь застать врасплох. Мертвые не так быстры, как при жизни, но они непреклонны. Каждая рана, нанесенная вашими руками и зубами, будет гноиться, вызывая лихорадку и, может быть, даже смерть. Распространите среди них свою смерть и болезнь».
– Я понимаю, – ответил он, и она отступила в глубь сознания и наблюдала, как он приказывает основной части армии выстроиться в клещи и наступать. Остальные пойдут в лобовую атаку, которая могла бы быть самоубийственной. Если повезет, солдаты Империи света, разбуженные криками и звоном стали, бросятся вперед, а большая часть мертвецов обойдут их с флангов и встретятся в центре, чтобы вонзить гниющие зубы в горло Маллеуса.
Первая линия часовых вглядывалась в темноту, пока к ним приближался топот шагов, звон стали и скрип кожи и костей. Когда безмолвный поток мертвецов накрыл их, не обращая внимания на мечи и копья, они закричали. Вторая линия бросилась к ним, трубя в горны, чтобы предупредить ночную стражу о нападении.
Рыцарь-труп пошел налево с самыми тяжеловооруженными и хорошо сохранившимися мертвыми солдатами, взяв с собой несколько бесплотных теней и призраков. Вторая сторона клещей была вне поля его зрения, но не вне разума – некромантка видела все, что видят мертвые, она была внутри каждого из них и заставила подчиняться Дарину.
Армия мертвых ударила в центр вражеских рядов, с
Полный разгром предотвратили несколько жрецов Светлейшей, пролившие на группы солдат золотой свет, закаляя их решимость и ослабляя некромантскую силу, оживлявшую нежить. Солдаты с невиданным фанатизмом снова ринулись в бой, выкрикивая хвалу Богине. Обороняющиеся дрогнули, затем пришли в себя и выстроились боевым порядком вокруг жрецов. Они целились в головы, но безмозглым не требовались ни мозги, ни даже черепа. Кости и студенистая кровь брызгали в ночи, но без особого эффекта. Тела мертвых были лишь марионетками, пляшущими на ниточках некромантки.
Правая клешня начала прогрызать себе путь сквозь ночную стражу и паникующих, толком не проснувшихся людей за ней. Весь лагерь поднялся, от обнаженной стали отражались огни костров.
Мертвый рыцарь со своим войском врезался в левый фланг, тени и призраки проходили сквозь щиты и доспехи, останавливая сердца и замораживая плоть своим прикосновением. Они открыли путь, и мертвые хлынули внутрь, преодолевая все на пути к палаткам командования. По мере того как просыпались солдаты, сопротивление усиливалось, но убить уже мертвых не так-то просто, и многие руки сковывал страх. Некромантка, скрывавшаяся в остатках разума Дарина, злорадствовала, используя ужас в качестве оружия.
Вспыхнул золотой свет, и тень слева от Дарина сгорела. Справа клубок трупов в кольчугах взорвался от священного огня. Но мертвецы продолжали наступать, неудержимой волной обрушиваясь на двух одиноких инквизиторов, охранявших шатры. Мертвецы повалили посвященных рыцарей, раздирая их. Затем они оказались среди шатров, сражаясь с полуодетыми людьми. Шли минуты, сотни солдат империи просыпались и присоединялись к сражению. Такую мясорубку не могли долго выдержать даже безмозглые мертвецы.
Меч Дарина поднимался и опускался, оставляя за собой окровавленные руины, пока он прорубал себе путь в центр вражеского лагеря. Великий инквизитор Маллеус, одетый лишь в ночную рубашку, вышел из шатра прямо на него. Жестокие глаза пылали святым огнем и фанатичной верой, протянутая рука собиралась выжечь всех чудовищ в лагере. Дарин перерубил ее у запястья и этим же ударом распорол ублюдку живот. Когда кишки Маллеуса вывалились на землю, Дарин понял, что ошибался – он до сих пор мог чувствовать радость.
Стрелы со звоном отскакивали от его доспехов. Копье пробило погнутую пластину и вонзилось в бедро. Дарин не обратил на это внимания и высоко поднял меч, чтобы прикончить гада.
Маллеус схватился за распоротый живот и посмотрел в глаза мертвому рыцарю:
– Ты!
– В гробу я видал вашу Светлейшую, – сказал Дарин, разрубая бритую макушку пополам. – Пусть демоны вечно грызут пустую скорлупу, которую ты зовешь душой.
Пятеро солдат кинулись на него, клинки отскакивали от доспехов, прежде чем нашли бреши в пластинах и кольчуге. Подоспели другие, повалили его и сорвали шлем. Несколько человек ахнули, узнав его изуродованное лицо.