Мессия
Шрифт:
Джанет с трудом сглатывает и пытается увлажнить слюной неожиданно пересохший рот.
– Кто он? – спрашивает она. – Кого вы убили?
– Его зовут Джуд Хардкасл. Вы его знаете?
– Боюсь, мы не можем обсуждать подробности...
– Да мне в общем-то все равно, знаете вы его или нет. Он здесь, со мной, в своем доме, и я его убил. Вам нужен адрес?
– Да.
– Уэствик-Гарденс, двенадцать. Квартира на первом этаже. Не помню номера, но снаружи припаркована красная "тойота". Вы поняли?
– Да.
– Повторите.
Она
– Хорошо. Джуд будет там, когда вы придете. Но меня уже не будет.
– А как насчет другого? Того, кого вы убили?
– Слишком поздно. Его не стало.
Джанет охватывает дрожь. Девушка пробегает рукой по волосам и чувствует натяжение кожи на голове.
– Господи боже мой, – шепчет Абигайль.
– Именно. Я позвоню Алексу, – говорит Джанет. Алекс 192 возглавляет их Самаритянский центр.
– А может, пойти прямо в полицию?
– Сперва нужно сообщить Алексу. Это займет пару минут.
Джанет пробегает пальцем по расписанию дежурств, находит номер домашнего телефона Алекса и набирает его. Три гудка, четыре, пять, Алекс с трудом выбирается из тумана сна. Дожидаясь ответа, Джанет ищет в списке волонтеров Джуда Хардкасла. Его имени там нет.
– Да? – Голос у Алекса сонный и раздраженный.
– Алекс, это Джанет семьсот сорок девять. Нам только что поступил странный телефонный звонок.
Она не утруждает себя извинениями в связи с тем, что разбудила его. Алекс прекрасно понимает, что никто из волонтеров не стал бы звонить ему без четверти пять утра, не имея на то серьезных оснований.
– Нам только что позвонил человек, который говорит, что он убил Джуда Хардкасла.
– Джуда Хардкасла?
– Да. Он сказал, что этот Джуд работает у нас, но в списке я такого имени не нашла.
– Он занимается паблисити и связями с общественностью, а на телефонах не сидит уже с полгода. Поэтому его нет в графике дежурств.
– Ясно. Так или иначе, тот человек продиктовал мне адрес. Дать тебе?
– Пожалуйста.
Она зачитывает в трубку данные.
– Хорошо, – говорит Алекс. – Это у меня под боком. Я схожу посмотрю.
– Как ты думаешь, не следует ли позвонить в полицию?
– Нет. Пока нет. Вполне возможно, что тебе звонил какой-нибудь чокнутый, и вряд ли нам нужно, чтобы к дому Джуда нагрянул целый эшелон полицейских машин и копы ни с того ни сего вытряхнули его из постели и переполошили всех соседей. Я загляну туда сам. У меня это займет десять минут. Спасибо, что позвонила.
70
Когда звонит телефон, Ред уже не спит.
Он почти и не спал. Путающиеся мысли отскакивают от темноты и кружатся вокруг постели, которую он делил со Сьюзен. Его преследуют начертанные на тенях ночи лица. Паркин, с грохотом падающий на пол, со сцепленными позади стула руками; Дункан, с вызовом поносящий гомосексуалистов; Эрик в тюремной камере. Этот, последний, подобен Дориану Грею – он выглядит точно так же, как пятнадцать лет назад, когда Ред видел
Возможно, в какой-то момент этого блуждания между сном и явью Ред и нырнул в лишенное сновидений забытье, но надолго ли, сказать трудно.
Он хватает трубку, прежде чем заканчивается первая трель звонка, и сердце его уже сжимается от дурного предчувствия. Есть только один повод, по которому ему могут звонить в такую рань.
Пять минут спустя он уже мчится по пустынной Сороковой дороге к Шефердз-Буш.
71
Череп Джуда Хардкасла вмят ударами такой силы, что утратил природную форму – макушка его из закругленной сделалась плоской.
Труп был найден в том же положении, что и тело Джеймса Каннингэма, – лежащим на боку, с рукой, закрывающей лицо. Тот же самый убийца, вероятно, с тем же самым оружием. У Джуда, правда, нет и намека на лысину, да и весу в нем стоуна на три меньше, чем в епископе, – если бы не это, Ред мог бы поклясться, что видит тот же самый труп. Эксгумированный и подсунутый ему снова, словно в какой-то кошмарной версии "Дня сурка".
В окно вливается тусклый оранжевый свет с заправочной станции через дорогу.
В рот Джуду можно было бы и не смотреть, но Ред все же заглядывает.
Нет языка. Неудивительно.
Ему вспоминается статья в словаре Брюера.
"Иуда – булава, потому что он был забит булавами".
Шестеро уже приняли смерть. Шестерым она еще предстоит.
72
– Как вы обнаружили этого человека? – спрашивает Ред у потрясенного с виду Алекса 192. – Как вы оказались в доме Джуда Хардкасла в пять утра?
– Не сочтите это желанием воспрепятствовать правосудию, но, боюсь, на данный вопрос я ответить не могу.
– Вы не можете сказать мне, почему пришли сюда?
– Совершенно верно.
– Ну а слышали ли вы что-нибудь? Звуки борьбы, крики, вопли?
– Нет. Я живу в десяти минутах ходьбы отсюда.
– Джуд звонил вам?
– Я... нет. Не совсем.
Ред смотрит на Алекса, потом встает и направляется к телефону. Он спускает рукава вниз, чтобы закрыть руки, поднимает трубку и нажимает на кнопку повторного набора. Отвечает женский голос:
– Самаритяне слушают, чем могу помочь?
Ред кладет трубку и смотрит на Алекса.
– Вы работаете у самаритян?
Алекс нехотя кивает.
– Хорошо, – говорит Ред. – Я имею представление о том, что вы за люди, знаю, что у вас принято соблюдать конфиденциальность, и уважаю ваши правила. Но поймите, речь идет о расследовании убийства, поэтому мне необходимо знать все, что имеет отношение к этому происшествию. Итак, вы работаете у самаритян?
Алекс уступает.
– Да. Я руководитель местного отделения.
– И где оно располагается?