Месть Блэка: Игра
Шрифт:
— Уже… догадался, — пропыхтел я, самыми разрушительными заклинаниями из своего арсенала сбивая обломки необычайно твердой породы и укрепляя ей наше жилище. Минута, две… Я впервые за очень долгое время после принятия главенства и подключения к родовому источнику почувствовал, что попросту выдыхаюсь. Неприятное ощущение, надо сказать… Только вот ранее питающая меня река магической силы от источника здесь превратилась в тоненький ручеек, кое-как наполняющий быстро убывающий сосуд. Магическое сосредоточие, которое форсированно вырабатывало последние капли, уже не справлялось. Ко всему прочему, любые заклинания, которые входили наружу,
Но я все так же упрямо долбил эти проклятые скалы, отвалившимися кусками создавая преграду буйству стихии. Первыми полопались сосуды в глазах. Затем, от запредельной нагрузки из носа потекла кровь. Затем… Я уже не помнил, как не удержал контроль над заклинанием, и то словно воздушный шарик лопнуло где-то снаружи, похоронив нас под завалом изо льда и горной породы.
* * *
— Пей давай, — первым, что я почувствовал после того, как пришел в себя, был мерзкий запах знакомого зелья, который Поллукс вливал в меня через узкое горлышко.
— Да я сам, сам… — прохрипел я, приподнимаясь на какой-то лежанке и залпом выпивая зелье. Судя по тишине, буря уже закончилась, и стены все-таки выдержали буйство стихии.
— Сам так сам, — покладисто согласился дед, пододвигая ко мне поднос с классическим английским завтраком, который был отнюдь не овсянкой, а очень даже вкусно пахнущей порцией омлета с беконом, колбасой и какой-то зеленью. Донни действительно расстарался на славу, а благодаря чарам продукты казались только что приготовленными. Нужно будет и мне прикупить такую сумку… В моей находились только сублимированные питательные батончики, взятые лишь ради запаса ценных калорий. Вкус у них был, конечно, не такой противный, как у большинства полезных зелий, но это даже рядом не стояло с горячей едой.
— Сколько я так провалялся? — после сытного перекуса, я почувствовал себя на удивление полным энергии. Резерв за время моей отключки восстановился полностью… И, казалось бы, стал несколько больше. В последнее время темп его роста сильно замедлился, хотя я и тренировался каждый день, а оказалось, нужно просто немного проваляться с магическим истощением.
— Два дня.
— Два дня?! — чуть не поперхнулся я чаем. — Почему ты меня не поднял раньше?
— Потому что ты и так прошел по грани, идиот, — прошипел рассерженной змеей Поллукс. — Эти палочки… В отличии от обычных магических концентраторов, они совсем без стопоров, и если ты, болван, увлечешься, то вполне могут тебя и прикончить!
— Но…
— Да и поднимать тебя особо было не зачем, буря стихла только несколько часов назад, — махнул рукой дед. — Я же говорил, что это не простой ветер.
— Говорил, — не стал спорить я, допивая горячий чай. — Но я ничего не почуствовал сначала.
— То-то же, — удовлетворенно улыбнулся старый маг. — В отличие от тебя, у меня нет кучи дурной силы, да и опыта у меня поболее твоего. Кстати, я тут вспомнил, где видел нечто похожее. В пустыне Шумера самумСухой, знойный ветер в пустынях Аравии и Северной Африки, налетающий шквалом и образующий песчаные вихри., под который мы попали, был схож. Правда, не совсем такой же, да и слабее раз в пять…
— Ладно, тогда раз буря утихла, давай уже двинемся дальше, — встав с трансфигурированной
— Да, можно выдвигаться, — эхом отозвался Поллукс, накидывая на себя походную мантию. — Только вот я тут немного осмотрелся, пока ты изображал из себя спящую красавицу, и… А, лучше самому увидеть.
С этими словами дед решительно вышел из нашего импровизированного убежища через проделанную в камне дверь, и я с подозрением скользнул за ним, оказавшись «на улице». Взгляд сразу притянул разительно изменившийся пейзаж. Буран буквально счистил снег под корень, оставив только неровную поверхность скалы, в которой не хватало нескольких кусков. Уж очень сильно досталось скалистому уступу, когда я пытался его обломками защитить наше убежище.
И мне это удалось. Только вот даже так, наш каменный дом, окруженный камнем со всех сторон, был похож на грубо отшлифованное огромное каменное яйцо с плотными стыками скорлупы. Даже осколки пород самих гор были стерты и закруглены, словно бы не одну тысячу лет полежали под проточной водой.
К тому же, тут и там на «яйце» находились причудливые глубокие рытвины и царапины, которые были зашлифованы бурей и сейчас представляли собой скорее какой-то мрачный узор.
— Это буря так постаралась? — предположил я, смотря на деда, который хмуро осматривал эти «царапины», используя палочку. — Камни, или лед…
— Я буду только рад, если это так, — проговорил Поллукс, доставая метлу и поворачиваясь обратно ко мне. — Потому что если верно обратное, то у нас большие неприятности. Все мои заклинания не почувствовали ровным счетом ничего. Я знаю только одно существо, которое может оставить такие царапины, ровно как и разорвать тебя на месте так, что ты ничего и увидеть не сможешь. Только вот нунду крайне не любят холод, а значит — это нечто другое. Впрочем, это ничего не меняет. Нам надо перебраться через хребет.
С этими словами он вновь достал уже мою метлу, и я присоединился к полету, предварительно закрыв дверь в наше убежище и запечатав ее парой заклинаний. Мало ли, придется сюда вернуться. Впрочем, не хотелось бы.
А дальше мы, погруженные в невеселые мысли, молча продолжили наш подъем. Впрочем, говорить на такой высоте было и так достаточно сложно из-за ветра, даже когда мы летели практически рядом. Сейчас не было шторма, когда ураган норовит разбить тебя о скалы, и поднимались мы довольно бодрым темпом, но перед нами лежал перевал, и порывы ледяного воздуха, завывая, проносились меж его неровных и мрачно насупленных каменных стен.
Дальше простиралось лишь небо, по нему, освещенному низким полярным солнцем, ползли темно-серые облака. Внизу же, за перевалом, находилась она. Бескрайняя ледяная пустыня, на которой сохранились следы разрушительных ураганов и кажущегося таким же бесконечным грандиозного, геометрически-правильного каменного лабиринта с какой-то своей внутренней ритмикой, вздымающего вершины, испещренные трещинами и впадинами, над вечными снегами. Снежный покров здесь, кстати, был не более сорока-пятидесятипримерно 12–15 м. футов, а кое-где и того меньше.