Месть королевы мафии

Дэвис Шивон

— Сволочь, — говорю я, отделяя его член от тела. Слезы текут по его щекам, а лицо искажается от боли.

Это лишь подстегивает меня.

Вонзая нож в его яйца, я с остервенением кромсаю его мужское достоинство, пока от него не остается ничего, кроме содранной кожи.

— Это за всех невинных детей, которых ты подвергал мучениям, — закрепляю я, наблюдая, как кровь сочится из его паха с извращенным очарованием. Он пытается закричать, но звук застревает внутри, вырываясь наружу в виде захлебывающихся, сбивчивых

вдохов.

— Это за все те разы, когда ты причинял мне боль, — продолжаю я, проводя ножом по его груди горизонтальную линию.

— За все те разы, когда ты насиловал меня, пока я не стала достаточно сильной, чтобы взять себя в руки и перехитрить тебя.

Я делаю серию порезов вдоль его груди, кровь каскадом льется из ран, а он корчится на кровати, пытаясь выжить.

Я режу каждый сантиметр открытой кожи, а потом начинаю говорить:

— За всех людей, которых ты обдурил, обманывал и предавал.

Удар, порез.

— За всех людей, которых ты убивал без всякой причины, просто потому, что они тебе не нравились.

Удар, удар, удар, удар.

— За все жестокие слова в адрес невинных и беспомощных.

Удар, удар, удар, удар.

— За то, что родился.

Отхожу в сторону и достаю из сумки пару перчаток.

— Жаль, нет времени растянуть удовольствие, твоя остальная семейка ждет меня, — говорю я, надевая перчатки.

По его лицу пробегает злоба, и я жестокая сука, потому что мне греет сердце это зрелище, зная, что ему больно, что он испытывает страх и ничего не может поделать. Пусть он умрет, зная, каково это — страдать от рук другого.

Пусть он умрет, чувствуя ту боль, которую наверняка испытывали его жертвы.

— В этот самый момент твои верные солдаты страдают от той же участи. Я не могу оставить никого из них в живых, — лгу я, потому что не стану убивать невинных женщин и детей. Твари внизу не в счет. Они далеко не невиновны и заслуживают смерти, но они единственные женщины, чьи глотки будут перерезаны сегодня. Все остальные, кого уничтожат, — мужчины.

Они не могут жить, потому что им нельзя доверять.

Уже разработаны планы по вывозу их жен и детей из страны. Я позабочусь о них, если они не будут перечить. Знаю, что несколько идиотов попытаются предать меня, и мы сделаем из них пример.

Это поможет держать остальных в узде. В конце концов они забудут об этом и будут жить дальше. Возможно, со временем даже придут поблагодарить меня.

— Твои подданные присоединятся к тебе в аду, — объясняю я, проводя кончиком ножа по его напряженным рукам.

— Им был предоставлен выбор, и они сделали неправильный.

Я одариваю его хитрой улыбкой, всаживая нож во внутреннюю часть его нижней руки и проводя до самой подмышки. Затем повторяю это движение с другой

рукой, испытывая глубокое удовлетворение от нечеловеческих звуков, вырывающихся из горла моего мужа, когда кровь вытекает из зазубренных порезов. Не знаю, что это говорит обо мне, но я получаю огромное удовольствие, причиняя ему боль.

Без предупреждения я вспарываю ему живот, отслаивая плоть и вытаскивая внутренности. Они лежат на его теле, окутывая его, словно множество ядовитых змей. Я ничего не чувствую, когда наношу ему множественные удары по бедрам, ногам, рукам и полосую по лицу.

Надо было поставить оперу. Величественная симфония, звучащая в моей голове, останавливается, я отступаю назад и осматривая свой шедевр. В Пауло едва можно узнать человека, тело разорвано на части моим острым лезвием. Я вижу момент, когда свет покидает его глаза, и меня охватывает чувство облегчения.

Он больше не сможет никому навредить.

Мир лишился еще одного злобного урода.

Бросив испачканные перчатки на пол, я поднимаю телефон и звоню Ренцо.

— Приведи их в гостиную.

Я делаю несколько снимков ужасной сцены, планируя поделиться этим с окружающими. Хочу, чтобы мужчины увидели это. Чтобы знали, на что я способна. Чтобы они понимали, какая участь их ждет, если они посмеют обмануть меня.

Бросив мобильник на стол, я пересекаю спальню и смотрю на свое отражение в зеркале, с трудом узнавая себя. Невинная девушка с яркими, смеющимися глазами давно мертва — на смену ей пришло залитое кровью лицо, созданное для соблазнения мужчин, и тело, пылающее огнем изнутри.

Месть — это бесконечный огонь, который не желает угасать.

До последнего вздоха я клянусь отомстить тех, кто причинил мне зло.

Я не успокоюсь, пока не уничтожу всех до единого.

Долгие годы я разрабатывала планы с военной точностью. Теперь настало время привести все в действие. На это потребуется время, но я могу быть терпеливой. Провал — не вариант, и я не стану срезать углы. Это будет медленный и методичный процесс, и к концу я буду контролировать Комиссию и всю итало-американскую мафию.

Мое громкое имя навеет страх.

Обо мне будут говорить еще долгие годы после того, как я покину это бренное царство.

Ни один человек не осмелится предать меня.

Все люди будут склоняться передо мной или умрут.

Глава 1

Катарина — 5 лет спустя

— Пора двигаться дальше, — говорит Антон Смирнов, выпрямляясь в кожаном кресле с высокой спинкой за письменным столом в своем личном домашнем кабинете.