Месть королевы мафии
Шрифт:
— Взаимно.
Мы расходимся, и Ренцо тихо идет рядом со мной, пока не раздается звук закрывающихся дверей лифта. Я останавливаюсь и оглядываюсь через плечо, чтобы убедиться, что коридор пуст. Заметив камеры, иду к туалету и захожу внутрь, а Ренцо следует за мной. Он проверяет, все ли кабинки пусты, и потом закрывает дверь.
— Я чего-то не знаю? — спрашиваю я, изо всех сил стараясь сдержать гнев.
— Я встретил Леонардо и Беннетта однажды в Вегасе, но это было лет одиннадцать или двенадцать назад. В то время, когда Саверио отрезал меня от
— Почему я впервые слышу об этом?
— Честно говоря, я не думал об этом, пока мы не столкнулись, — он проводит рукой по шее. — Теперь, вспоминая, уверен, что это была ночь, когда Беннетт встретил свою жену, Сьерру.
Он хотя бы имел совесть выглядеть пристыженным.
— Твое присутствие здесь может поставить все под угрозу.
Я вне себя от ярости.
— Он не узнал тебя. Это важнее.
Я толкаю его в плечо, впечатывая в стену.
— Не морочь мне голову. Если он свяжет тебя с Вегасом, то может все понять про меня.
— Прости, Катарина. Это было небрежно с моей стороны.
Я сузила глаза.
— Еще как. Что на самом деле происходит?
— С тех пор, как ты бросила бомбу на нас, я сам не свой, — он берет мои руки в свои и крепко сжимает их. — Не делай этого. Пожалуйста, я умоляю тебя.
Я резко убираю его руки и отступаю назад.
— Я больше не буду обсуждать это с тобой. Решение принято, разговор окончен.
Моя челюсть сжимается, когда я иду к раковине, чтобы проверить свое отражение в зеркале. Подкрашиваю губы нюдовой помадой и проверяю свой шиньон на наличие торчащих прядей.
Ренцо стоит позади меня, и груз невысказанных слов сгущает пространство между нами.
Спереди пиджак моего костюма низко опускается, демонстрируя верхние выпуклости груди. Я намеренно не надела рубашку, стремясь к утонченной соблазнительности. Жемчужное ожерелье украшает мою шею, сочетаясь с золотой окантовкой лацканов и манжет пиджака и подола юбки. Высокие бледно-золотые шпильки удлиняют мои ровные ноги.
Я знаю, что выгляжу властно, осталось только воплотить ее в жизнь.
Оборачиваюсь и молча смотрю на своего подчиненного, сомневаясь, не сдали ли у него нервы. Надеюсь, что нет, потому что он мне нужен. Он всегда был моей опорой, и очень важен для меня.
Ренцо идет за мной к двери, щелкает задвижкой и отпирает ее.
— Я не забыл, какой ты была, когда впервые приехала в Вегас, — говорит он низким голосом, глядя на дверь. — Может, ты и выкинула это из головы, но я никогда не забуду, — он ударяет кулаком по груди, а затем поворачивается. На его лице написана боль, а в глазах светится страх. — Я не вынесу мысли о том, что снова увижу тебя в таком состоянии. Если ты сделаешь это, и они причинят тебе вред, я сравняю Нью-Йорк с землей.
Глава 3
Катарина
Дверь
— Конти, добро пожаловать.
— Рада знакомству, дон Маццоне, — говорю я, пожимая ему руку.
— Взаимно, и, пожалуйста, зови меня Бен.
— Только если ты будешь называть меня Катариной, — отвечаю я с искренней улыбкой. Мне нравится, что он не церемонится. Это подтверждает все, что я слышала об этом человеке.
— Спасибо, что принял меня так быстро.
— Пожалуйста, присоединяйся к нам.
Он отходит в сторону, позволяя мне войти, и я чувствую на своей спине горящий взгляд Ренцо.
Комната длинная и широкая, в центре стоит блестящий прямоугольный стол из орехового дерева с шестнадцатью стульями. В углу комнаты, слева от длинного шкафа, у стены, стоит парочка офисных мольбертов. Аромат свежесваренного кофе витает в воздухе. Внушительная кофемашина с сопутствующими принадлежностями стоит рядом с подносом, на котором лежат бутылки с водой и пирожные. Из панорамных окон открывается вид на здание через дорогу.
Жалюзи на окнах нет, но это меня не удивляет.
Бен владеет этим зданием, и я знаю, что окна сделаны из специального стекла, которое выглядит прозрачным изнутри и тонированным снаружи. Я также знаю, что это пуленепробиваемое стекло — прочная конструкция, запатентованная одной из компаний дона Маццоне.
— Позволь представить, — говорит Бен, закрывая дверь и направляя меня к столу, за которым ждут остальные доны. Он объявляет их по очереди, и я перекидываюсь базовыми любезностями, изо всех сил стараясь сохранить лицо, когда приветствую Габриэля Греко. Незаметно вытирая вспотевшие ладони о край юбки, я заставляю себя фальшиво улыбнуться, официально встречаясь с одним из своих главных врагов.
Однажды я видела, как он смотрел на меня из дверного проема в подвале. Я лежала на холодном стальном полу клетки, которую в итоге назвала своим домом на семь месяцев, и мокла в луже собственной крови и мочи.
Каждый сантиметр моей кожи болел и пульсировал, а кожу головы жгло там, где Карло накануне вырвал клок моих волос. Я не могла пошевелить ни одним мускулом и заставить голосовые связки работать, чтобы обратиться к человеку за дверью с мольбой о помощи.
К тому времени я уже знала, что никто не придет мне на помощь.
Все, что я могла делать, — это смотреть на мужчину с озабоченным хмурым взглядом, пока он молча наблюдал за мной. Затем он обул кожаные туфли, и я услышала отчетливый звук, похожий на клацанье, когда он удалялся по лестнице как можно быстрее, чтобы скрыться от меня.
Больше я его не видела, и прошло не менее двух месяцев, когда Лео и Матео спасли меня.
Мое сердце бешено колотится, ладони липкие, а кровь стучит в ушах, пока я обмениваюсь с ним словами. Он улыбается, не показывая ни намека на узнавание, что приносит облегчение, но лишь незначительное.