Месть кованых фламинго
Шрифт:
— Я выросла в этих краях, — пожала я плечами.
— И одна из праправнучек этого генерала помогает в организации праздника? — спросил Майкл.
— Майкл! Ради Бога! — воскликнула я. — Разумеется, они имеют в виду твою мать!
У капитана отвисла челюсть. Несколько человек у костра подавились кофе. Майкл вытаращил глаза, а потом расхохотался.
— Замечательно! — смеялся он. — Мадам ван Штейбен!
— Конечно, мы не зовем ее так прямо в глаза, — добавил Джесс.
— Конечно, нет, — согласилась я. — Иначе вас уже
— Она особо отметила, чтобы мы не прекращали стрельбы ночью. Сказала, что хочет добиться максимальной исторической достоверности. Заставить людей прочувствовать, что перенесли их прабабушки и прадедушки.
— Нужно было отказаться, отказались же мы от настоящих ядер, — заметил Мел.
— Настоящих ядер? — эхом откликнулась я.
— Когда она впервые увидела, как мы стреляем, я рассказал ей про откат. Если бы мы стреляли настоящими ядрами, откат у пушки таких размеров составлял бы около четырех-пяти метров. Именно поэтому орудийный расчет в те времена включал гораздо больше народу — около шести человек закатывали пушку на место после выстрела. И поэтому мы кричим: «Отход!» — перед тем как дать выстрел. А когда стреляешь холостыми, отката практически нет.
— И она, конечно, сказала, что это недостаточно аутентично, так?
— Снаряды летят очень далеко, — мрачно сказал Джесс. — Если помните, ваш город обстреливали именно отсюда.
— Стреляйте в сторону реки, — предложил Майкл.
— Мудрая мысль, — согласился Джесс. — Там по случаю праздника пришвартовалось всего-навсего штук пятьсот шикарных яхт.
— Простите, — фыркнул Майкл.
— А если целиться в сторону дороги? — предложил кто-то из артиллеристов. — Только я не хочу тратить снаряды на мелочь вроде легковушек. Давайте посмотрим, сколько грузовиков нам удастся подбить.
— Автобусы с туристами, — предложил Мел. — Хотите уничтожить как можно больше врагов — стреляйте по автобусам!
— Не обращайте внимания, — посоветовал Джесс. — Он любит подначивать туристов.
— Надеюсь, они не знают, где живет мама, — шепнул мне Майкл.
— Возвращаясь к ночной пальбе… — начала я.
— Если она не услышит стрельбы, то скажет, что мы нарушили контракт, — предупредил Джесс.
— Да она небось спит давно!
— Ага, уже час как легла, — поддержал Мел.
— Откуда такая точность? — изумился Майкл.
— Людям служивым положено знать, что поделывает начальство, — туманно объяснил Джесс, кинув на Мела свирепый взгляд.
— Давайте заключим сделку, — предложила я. — Вы перестаете стрелять, скажем, до шести утра, а я найду десяток добровольцев, которые завтра явятся к миссис Уотерстон и пожалуются на ночную канонаду.
Джесс задумался.
— На случай если она засомневается, я организую парочку людей, которые возразят, что это — дело привычки и они вообще не заметили никакой стрельбы.
— Да, неплохо было бы немного поспать, Джесс, — сказал один из артиллеристов.
—
— Вы уверены, что сможете это устроить?
— Уверена, — твердо ответила я.
— Без проблем, — поддержал Майкл.
— Тогда заметано, — согласился Джесс.
Мы пожали друг другу руки, и радостные крики разнеслись по всему лагерю. Несколько человек пожелали нам спокойной ночи и разошлись по палаткам, а Мел оделил всех желающих свежим кофе без единой жалобы на слишком современный метод его приготовления.
— Я вам вот что скажу, — подмигнул капитан. — Давайте-ка пальнем последний раз, закрепим, так сказать, договоренность.
Артиллеристы вскочили на ноги с таким энтузиазмом, что у меня не хватило духу протестовать. В конце концов, после предыдущего выстрела прошло не так много времени, успокаивала я себя, вряд ли кто-нибудь в лагере уже заснул.
— Вы должны нам помочь, — заявил Джесс. — Это ведь вы все затеяли.
— Спасибо за доверие, но…
— Я настаиваю!
Пришлось согласиться; честно говоря, я уже готова была чечетку станцевать на этой дурацкой пушке, лишь бы она прекратила стрелять. Но к моему удивлению, Джесс повел меня не к пушке, а к палатке, стоявшей на краю лагеря.
— Что там? — спросила я.
— А вы загляните, — ухмыльнулся Джесс.
Я с сомнением приподняла полотняный лоскут, прикрывающий вход, и с недоумением уставилась на огромную сияющую суперсовременную стереосистему, похожую на те, что ставят на рок-концертах.
— Мел, Фрэнк, включите колонки, — распорядился Джесс. — Кэрри, проверь кассету.
Мел и еще один солдат выволокли наружу невероятной величины колонки и поставили их по обе стороны палатки, а женщина в домотканом платье натянула пару наушников, покрутила какие-то ручки на панели и кивнула Джессу.
— Всем заткнуть уши, — скомандовал Джесс. — Возьмите затычки, мэм, — обратился он ко мне. — Теперь по моей команде вы нажмете кнопку, вон ту, на которую показывает Кэрри, и мы дадим по проклятым англичанам последний залп перед тем, как отправиться на боковую.
Я нажала кнопку и отскочила. Сквозь плотные затычки донеслось, как записанный на пленку голос Джесса выкрикивает команды, а потом раздался мощный грохот пушки.
— Вот что мы делаем ночью, — сказал Джесс.
Мел и Фрэнк убрали колонки, а Кэрри, сняв наушники, перемотала кассету в начало.
— Потому-то мы и знаем, когда ваша мама ложится спать, — объяснил Джесс Майклу по дороге к костру. — Мы стреляем по-настоящему, только пока кто-то нас видит. Вы не подумайте, нам нравится стрельба, просто, когда никого нет, неохота тратить время и заряды. Так что мы подрядили двух наших парней следить за ней. Когда она идет в нашу сторону, ребята звонят по мобильному, и к тому времени, как она появляется, у нас уже все в порядке.