Месть Мориарти
Шрифт:
Гарри забрал портрет у телохранителя и начал устанавливать на подставку. Словно лишь теперь заметив, Гризомбр кивком указал на второй мольберт.
— А это что такое?
— Ничего. Какая-то мазня. — Морнингдейл вскинул брови. — Один делец попытался выдать это за неизвестного Рембрандта. Я покажу ее вам… позже. Ах… — Он отступил, с восторгом любуясь «Моной Лизой». — Ну разве она не прекрасна? Вечная загадка. Изученная, но так и не познанная. Шедевр на все времена. Нить, связующая нас с истинным гением.
Перед ним, несомненно, была
— Кто делал копию?
— Как вы и предложили, Реджинальд Лефтли. — Гризомбр встал рядом.
— И как? Хороша?
— Как две капли воды.
— Мистер Лефтли не проболтается? Он ведь бывает не в самых приличных заведениях.
— Мистер Лефтли, — негромко сказал Гризомбр, — будет нем как могила.
— Понятно. С какой стати с кем-то делиться, верно?
— Как насчет денег?
— Сейчас. Как… э… как произошла замена?
— Как я и говорил, трудностей не возникло. Одно из окон оказалось разбитым. Как раз в Салоне Карре. Пришлось вызывать стекольщика. Музей закрыли. Стекольщик работал в зале один.
— Понятно.
— Закончилось все печально, мсье Морнингдейл. Весьма печально. На следующий день стекольщик погиб. Несчастный случай по дороге на работу. Попал под лошадь. Прискорбно. Итак, что с деньгами?
— Вы отлично поработали. — Морнингдейл посмотрел ему в глаза. Сделка стоила трех жизней. — Отлично. Пришло время рассчитаться, мсье Гризомбр. Прошу извинить, джентльмены, я на минутку. Мой секретарь нальет вам по стаканчику. Садитесь, друзья мои. — Он повернулся и медленно побрел в спальню.
На этот раз ему понадобилось шесть минут. Когда он вернулся в образе профессора Джеймса Мориарти, некогда известного математика, автора трактата о биноме Ньютона и «Динамики астероида», три француза сидели на диване между двумя мольбертами, а Гарри Аллен стоял у двери, держа руку за пазухой. Едва Мориарти переступил порог, как дверь второй спальни тоже открылась и оттуда, держа наготове револьверы, выступили Спир и Бертрам Джейкобс. В тот же миг из коридора вошел вооруженный Уильям Джейкобс.
Гризомбр и его подручные встрепенулись и потянулись было за спрятанным оружием, но замерли, осознав, что потенциальная опасность сложившейся ситуации слишком велика.
— Рад вас видеть, Жан, — негромко сказал Мориарти. — Мистер Джарвис Морнингдейл шлет вам наилучшие пожелания, но помочь больше не сможет.
Гризомбр как будто окаменел. Телохранители сердито нахмурились, когда Берт Спир забрал у них револьверы, но сопротивляться не рискнули.
— Я действительно должен вас поздравить, мсье Гризомбр, — голосом американца продолжил Профессор. — Пришло время рассчитаться.
— Я так и знал, что тут что-то не так. Чувствовал, что видел
— Жаль, что вы не смогли меня узнать. Но успокойтесь, друг мой. Я — человек немстительный. И понимаю, сколь важная роль отведена вам в моем замысле. Помните наш план? Континентальный альянс во главе со мной. Вам ничто не грозит. Я лишь хотел доказать свое превосходство над вами.
Гризомбр презрительно фыркнул.
— Я украл для вас «Джоконду», разве нет? И власти ничего не знают.
Мориарти тяжело вздохнул и картинно развел руками.
— Боюсь, Жан, тут вы ошибаетесь. Именно на этом все дело и построено. Гарри. — Он кивнул в сторону двери в спальню.
Гарри вышел и тут же вернулся — с бутылкой скипидара, мастихином и тряпочкой.
Мориарти убрал пистолет в карман и взял принесенные вещи.
— Смотрите, Жан. Смотрите и учитесь.
Смочив скипидаром тряпку, он подошел к принесенной французами картине и принялся оттирать краску в нижнем правом углу. Один из телохранителей приглушенно вскрикнул. Гризомбр резко выругался.
— Мориарти, это же Леонардо. Если вы испортите… — Спир ткнул его в бок дулом револьвера, и Гризомбр осекся.
— Думаете, я не знаю, что делаю?
Профессор еще раз смочил тряпку скипидаром. Краска под левой рукой Моны Лизы стала поддаваться, и он пустил в ход мастихин.
— Вот…
Мориарти отступил. Под краской явственно проступило вырезанное на дереве слово: Мориарти.
Гризомбр замер с открытым ртом, потом коротко взглянул на Профессора и снова уставился на имя, проявившееся на великой картине, которую, как он считал, выкрали по его заданию из Лувра.
— Но… я не…
Мориарти повернулся и театральным жестом указал на испорченный портрет.
— Вы привезли эту картину из Франции. Привезли картину, которая висела в Салоне Карре. Картину, которую заменили копией. Но видите ли, друг мой, я сам заранее, еще до того, как поручить вам выкрасть ее, позаботился об этой достойной леди. — В два шага преодолев расстояние, разделявшее два мольберта, он взялся за уголок черной накидки. — Вы, Гризомбр, выкрали расписанный красками кусок дерева. Настоящий Леонардо — здесь! — Эффектным жестом он сорвал накидку, обнажив шедевр да Винчи.
На сером лице Гризомбра проступило смешанное выражение изумления и страха.
— Согласен, без театральности не обошлось, — усмехнулся Мориарти. — Но, думаю, мне удалось и продемонстрировать свои возможности и привлечь внимание к тому, что я желаю сказать. Вы, несомненно, согласитесь, что именно я должен и имею право возглавить криминальный альянс Европы.
Гризомбр медленно, словно только что оправившийся от страшной болезни человек, поднялся, подошел сначала к настоящему шедевру, потом к портрету, который он сам привез из Парижа. Два его телохранителя сидели смирно под дулами двух револьверов. Уильям Джейкобс не спускал глаз с Гризомбра.