Месть очкарика
Шрифт:
— Это я наспех ему купил пока вез сюда, — объясняет Ян, когда шепотом на ухо спрашиваю почему малыш так странно одет.
— Саша, привет, меня зовут Рита, — пытаюсь установить контакт с ребенком. Он ужасно худой, прям таки тонкий как тростинка, но высокий, выглядит, пожалуй, уже как первоклашка.
— Отказывается переодеваться, — жалуется Татьяна, вставшая при нашем появлении из кресла. Пока шли сюда Ян объяснил, что приставил служанку к ребенку круглосуточно.
— Наверное мы можем пока отпустить Таню, — предлагаю тихим голосом, и тот кивает служанке, которая смотрит на
— Привет, малышня, давай знакомиться! — вмешивается Агата. Она не раздумывает как мы, а сразу, за пару шагов оказывается возле ребенка. — Дай посмотрю на тебя… — девушка садится на корточки, но Саша неожиданно отталкивает ее от себя, с силой. Агата летит на пол, вскрикивая, а ребенок пулей скрывается за дверью.
Вот и все знакомство. Первая попытка провалилась с треском. Следующий час проводим в уговорах — ребенок заперся в ванной. Приходится снова вызвать не успевшую насладиться отдыхом Татьяну, в надежде что к ней малыш хоть как-то привык.
Чувствую, как переживает Ян, успокаивающе глажу его по руке, когда входим в комнату Морозова. Он взял с меня обещание что пока его не будет — здесь останусь. Хотя с Агатой отношения налажены, и я вполне могла бы переехать обратно. Но Ян настаивает. Сказал, что хочет представлять в разлуке, как сплю в его постели. Разве могу найти силы отказать ему в этом? Он не приказывает, лишь просит… И самой мне будет легче в разлуке в его комнате, вдыхать его запах, спать на его постели…
— Наверное завтра надо вызвать специалиста, — говорит он нерешительно. — Пусть поработает с ребенком… Так не может продолжаться.
— Все утрясется. Но конечно, вызови. Не помешает, — соглашаюсь я.
— Черт, я уезжаю, когда в доме полный кавардак. Буду ведь с ума сходить, думая, как ты тут… и что с пацаном…
— Мы справимся…
Но несмотря на собственные уверения, ночью у меня сдают нервы. Прижимаюсь к Яну, и в отчаянном порыве, умоляю:
— Возьми меня с собой…
Не в моих привычках просить, гордость всегда была на первом месте, и чтобы защитить ее, в ход шло все — высокомерие, надменность и даже хамство… Поэтому сейчас чувствую себя так, словно с меня содрали кожу. И вот она я, открытая и абсолютно беззащитная. Не осталось ни одной маски. Лишь дрожащая, испуганная и беспомощная женщина… влюбленная до безумия.
— Че-ерт, малыш, как бы я хотел, — хрипло отвечает Морозов, стискивая меня в объятиях, прижимая к себе так сильно, что становится трудной дышать. Его руки жадно шарят по моему телу, ласково сжимают груди, играя с сосками.
— Так возьми. Мне страшно оставаться тут без тебя, — умоляю снова и снова.
— Я не могу… Очень бы хотел… Но это полевые условия, грязь, антисанитария. Стройка проходит в безлюдном месте. Пока никаких коммуникаций… И куча мужиков, которые по своим бабам тоскуют. Я не могу привезти тебя туда. Пойми. Это нарушит режим, расслабит их.
— Что вы такое строите? — спрашиваю глухо, уткнувшись в плечо Яна.
— Тюрьму, — вздыхает Морозов. — Поэтому среди рабочих есть и заключенные… Пойми, там точно не место для женщины…
— Теперь я буду бояться за тебя, — всхлипываю.
— Мне это приятно, — едва заметно,
— Я все время боюсь за тебя… Боюсь, что как мираж исчезнешь… — вырывается у меня признание.
— Малышка… Ты сводишь меня с ума, — хрипло признается Морозов.
И мне уже плевать на собственное правило — не заниматься любовью, пока живу в его комнате. Я попросила об этом не подумав, что сама едва ли выдержу подобное… По правде, я даже не ожидала, что Ян согласится. Но этот мужчина снова и снова удивляет меня, восхищает своей силой, выдержкой. Умением ждать, терпеть…
Но сейчас понимаю, что умру, если не почувствую его в себе. Он нужен мне. Большой, твердый, горячий…
Наши пальцы переплетены, но я высвобождаю руку, опускаю под одеяло, и дотрагиваюсь до него. О да. Твердый и горячий. Я с ума от этого сойду. Почему Ян терпит? Почему не пошлет к черту все мои табу?
Сжимаю его в руке, втягивая воздух со свистом. Ян издает стон.
— Это новое испытание, Рита? Хочешь меня убить?
— Нет… — отвечаю едва слышно. — Я хочу любить тебя…
В следующее мгновение Ян нависает надо мной, прижимается губами к моим губам в жадном, требовательном поцелуе. Это нужно мне так же, как и дыхание, как воздух. Тону, плавлюсь под касаниями его губ, лаской языка. Отдаюсь без остатка.
Быстрыми движениями Ян срывает с меня верхнюю часть пижамы, облачаясь перед сном в которую, я была уверена, что это надежная защита. Но сейчас мне нужно другое. Полное обнажение. И в прямом и в переносном смысле.
Изо рта вырывается громкий стон, когда Ян начинает ласкать мои соски, теребить пальцами. Выгибаюсь от удовольствия. Льну к нему все плотнее.
— Обожаю твое тело, — шепчет Морозов, касаясь подушечкой большого пальца моих горячих щек, а затем — надавливает на губы, раскрывая их, проникая в рот. — Твоя безумная хрупкость… Чувственность… Ты невероятно вкусная, Тамирова.
Посасываю его палец, беспомощно всхлипывая, пока он сводит меня с ума, лаская другой рукой груди, а затем спускаясь ниже, сжимая живот, оттягивает резинку пижамных штанов и проникает в трусики. Кажется, никогда в жизни я не испытывала такого сильного, сводящего с ума желания.
— Черт, сколько ты на себя нацепила, — замечает ворчливо. — Больше так не делай. Когда вернусь, хочу, чтобы голой меня встретила… Обещаешь?
— Да, — только и могу выдохнуть, сходя с ума от движений ласкающей меня руки, надавливающей именно в том месте, где ощущения максимально пронзительны. Откуда он знает, куда нажимать? Как же неловко под его взглядом, истекать влагой, насаживаться на его руку в ответной жажде… которую невозможно скрыть…
— Н-не… не смотри на меня, — прошу едва слышно. — Мне неловко…
— Не могу, милая, — шепчет осипшим голосом, стаскивая с моих бедер штаны вместе с трусиками и отбрасывая их в сторону. — Ты такая красивая…
И ты — хочется ответить. Меня сотрясает дрожь, потому что его руки творят со мной что-то невероятное. Меня выкручивает, я не могу уже сдержать крики удовольствия, затапливающего меня все сильнее. Моя спина выгибается дугой, бедра ходят вверх-вниз, и между ними так много влаги…