Месть в законе
Шрифт:
Вероятность того, что Настю к Андрею, что называется, подвели именно комитетчики, была весьма велика, с учетом сценария, по которому шла вся его жизнь. Значит, она и не любила вовсе Андрюху Таганцева, а просто-напросто выполняла служебные обязанности. Есть такое понятие - постельная разведка. Все факты говорили о том, что Настя к этой профессии имеет или имела самое прямое отношение.
Исходя из вышеизложенного, Таганцев не счел в свое время нужным бросить все и отправиться на поиски пропавшей без вести законной супруги. В том, что судьба сама рано или поздно сведет их вновь,
Вот была бы хохма! Вошел бы он и сказал преспокойно:
– Здравствуй, Настюша! Как дела?
…А за стенами избушки, все приближаясь, послышался натужный рев двигателя. Кто-то пробивался сюда через буреломы.
Выглянув через небольшое окошко, Таганка увидел, что в их сторону по заросшей почти просеке ползет джип Женьки Усольцева. Рассол эту дорогу знал и, если уж решил наведаться, то наверняка имел какое-то неотложное дело. Какое?
«Дело» вошло в избу само. Это была чернокожая Мэри.
– Машка, твою мать!
– воскликнул Таганцев.
– Ты с ума сошла?! Чего приперлась?! А ну, давай, проваливай!
– Никуда она не поедет, братуха, - в горницу вошел Кнут.
– Замочат ее в городе, не понимаешь, что ли?
– А Рассол?!
– взревел Таганцев.
– Ему кто разрешил ее сюда тащить?! Иди сюда!!!
– Я здесь, бригадир, - спокойно произнес Женька и следом за Лопатиным вошел в избу.
– Извини, но в город нам нельзя. Заныкаться там невозможно.
– Что - менты?
– Таганка перестал кричать.
– Хуже, - ответил Усольцев.
– Люди Ферганы носами землю роют. Я сначала пытался девчонку спрятать, а потом понял, что мне самому спрятаться негде. Короче, обложили нас по полной программе.
– Ну а тебе-то что грозит?
– спросил Таганка.
– Ты - ни при чем, на меня работал. Пришел бы к Фергане: так, мол, и так, возьми меня обратно. Фергана взял бы, на улице без куска хлеба не оставил…
– Ты, братуха, базар фильтруй, - сурово посоветовал Кнут.
– За крыс нас держишь? Мы с тобой вместе работали. Вместе и отвечать, если надо, будем.
– Мусора в городе изображают облаву, - продолжил говорить Женька Усольцев.
– Шмонают, как всегда, все, что ни попадя. Братаны от Ферганы по норам шастают, о тебе выведывают, Кнута вон ищут. Короче, сдается мне, что ждут все - не дождутся, пока ты на измены подсядешь, дурку пороть начнешь, занервничаешь. В результате не на ментов, так на быков Ферганы нарвешься. И те, и другие кончат тебя, без базара. Так что, думай, что делать будешь.
– И думать нечего, - ответил Андрей.
– Я знаю, что делать.
Соврал, конечно. Ни черта путного в его голову сейчас не приходило.
– Но - что конкретно?
– спросил Лопатин.
Понятное дело, братве хотелось знать, что решил предпринять их предводитель.
– Мне Адмирал много должен, - задумчиво произнес Таганка.
– Нужно с него денег получить.
– Ну, это-то - не проблема, - сказал Кнут.
– Адмирал - мужик военный. Всегда точным был, как швейцарские часы. Мы же с него и не просили в последнее время, как вся эта заваруха
– Да, ты прав, - согласился с ним Таганцев.
– С Адмиралом проблем не должно быть. Он никогда не подводил. Знаю я одну хрень за ним, но это - личное - к делу не относится.
– А чего ты про деньги заговорил?
– задал вопрос Усольцев.
– По-моему, сначала шкуры свои спасать нужно.
– Ты, сынок, не учи отца детей строгать!
– прикрикнул на него Таганцев.
– Все наши основные деньги - на счетах за бугром. До них еще добраться нужно. А у Адмирала - наличные. И они нам могут очень пригодиться. Как бы не пришлось заграничные паспорта с визами делать. Усек? Так что, пункт первый - Адмирал.
Всеволод Михайлович Харитонов, покинув особняк Ферганы, направился в Питер.
Чингиз по приказу «законника» увязался следом.
Несмотря на достаточно высокие профессиональные навыки, приобретенные за время службы в органах госбезопасности, слежку за собой Харитонову было обнаружить непросто. Вечерело, и из пригородов тянулась длинная вереница автомобилей - дачники возвращались в город. «Пробка» гудела множеством клаксонов и пыхтела выхлопными трубами по всей Дороге жизни вплоть до станции метро «Ладожская». Здесь уже все кое-как разъезжались в разные стороны.
Чингиз же держался на дистанции более пятидесяти метров и знал - никуда от него Харитонов в этой многокилометровой толчее не денется. Сидя за рулем джипа и находясь выше, чем водители обычных легковушек, подручный Ферганы мог постоянно держать автомобиль Харитонова в поле своего зрения.
А тот, выехав в окраинный район Купчино, через улицу Софийскую свернул на Фучика, миновал автомобильный рынок, допоздна кишащий тоскующими и заведомо обманутыми владельцами недоношенных «вазовских» автоуродцев. Их, кстати, понять было можно. И ржавое ведро на четырех колесах починить нужно, и денег в кармане с гулькин хрен. Кстати, где хрен у гульки, кто знает? А купить здесь можно все что угодно. И новенький двигатель для «Жигулей», переделанный из выброшенного кем-то на помойку бабушкиного прогоревшего примуса, и фирменные «зимние» колеса на шипах, изготовленные в ближайшем подвале путем переплавки использованных презервативов с добавлением колючей проволоки. Диски на такие колеса, говорят, изготавливают из бывших в употреблении эмалированных ночных горшков.
Проскочив рынок и свернув вправо, Харитонов проехал под железнодорожным мостом, решил попасть ближе к центру через ремонтируемый Витебский проспект. Каждому питерскому водителю этот маршрут показался бы странным. Сам Витебский был в то время настолько раздолбан, что пересечь его можно было разве что на танке. Любой уважающий себя автоводила предпочел бы объехать это чудо отечественного дорожного строительства. К тому же, недавно здесь начались-таки ремонтные работы. Всюду понаставили ограждений, объездных знаков и тяжелой дорожной техники. Уж наверное, проще было бы обойти злополучное место стороной. Нет, Харитонов решил гробить мягкую подвеску своей иномарки именно по рытвинам и ухабам раздолбанного, как устои нерушимого социализма, Витебского.