Месть. Все включено
Шрифт:
– А мне именно такие отморозки и требуются, – сказал Артем Павлович. – У меня для них работа будет. Тебе, Сергей, какая разница, что-то я в толк не возьму? Пускай жрут друг друга, как пауки в банке.
– Протасов… – начал полковник Украинский.
– Разговор закончен, Сергей. Раз у тебя такие сложности, я пришлю за ними своего человека. Передашь с рук на руки.
Это было уже слишком. Это не лезло ни в одни ворота.
– Протасова я отпустить не могу.
– Я тебе, б-дь, не говорю отпустить. Я говорю, передать! Ясно я выражаюсь?
– Вполне, – процедил полковник Украинский.
– Значит, проехали, – сказал Поришайло. – Ты понял, или нет?
– Понял, Артем Павлович.
– Теперь,
Сурков был управляющим «Неограниченного кредита», того самого банка, где Олег Правилов сидел в кресле свадебного генерала. Кроме того, он был правой рукой Артема Павловича в самых щекотливых делах и бывшим сексотом [53] союзного КГБ. По информации, которой располагал Украинский.
53
то есть секретным сотрудником
«Та еще гнида, – подумал полковник мимоходом. – Как его только Правилов терпит?
– Я слушаю, Артем Павлович?
– У нас неприятности с банком.
Не успел самолет с Артемом Павловичем на борту коснуться асфальта взлетно-посадочной полосы в Швейцарии, как на «Неограниченный кредит» обрушились неприятности. Все началось с того, что в субботу, около одиннадцати утра, в офис траста «Наше будущее» заявилась целая бригада оперативников управления по борьбе с коррупцией СБУ, в сопровождении вооруженного до зубов спецназа. Поскольку траст работал под криминальным зонтиком, открытым самим Артемом Павловичем, проверка застала его сотрудников врасплох, как гром среди ясного неба. Следственная бригада выявила грубейшие нарушения и вопиющие злоупотребления, которые в «Нашем будущем» творились буквально на каждом шагу. Стоило только закинуть невод, и улов превзошел ожидания. Средства вкладчиков разбазаривались без оглядки и беззастенчиво, никакая отчетность не велась, а указываемые в фискальных документах показатели и близко не соответствовали реальным оборотам. И так далее по списку, длинному, как Великая Китайская стена, одно из чудес света. В трасте, к слову, тоже творились Чудеса, но, не из тех, которыми станут гордиться потомки. Зато, чтобы закрыть на них глаза, их следовало заклеить пластырем. Или выколоть. Нечего было даже надеяться откупиться при помощи «подарков». Такая глупость расхлебывавшему кашу Суркову и в ум не пришла. Когда удары наносятся по таким фигурам, как Артем Поришайло, речь идет исключительно о заказе, никакие законы тут совершенно ни при чем, следовательно, и взятки платить не за что. К обеду офис треста был опечатан, документы изъяты, а руководители задержаны. К делу подключилась налоговая милиция, а вскоре нагрянула и прокуратура. Пока Сурков держал удар, ломая голову, какие ответные действия предпринять, проверка с треста перекинулась на банк с легкостью лесного пожара, пожирающего участок сухостоя. Отчаявшись справиться собственными силами, Сурков, в легкой панике позвонил в Швейцарию Поришайло:
– Заказуха это, Артем Павлович. Я по глазам их блудливым вижу, взяли бы, да, видать, не могут.
Украинский, услышав новость, заочно согласился с Сурковым: мероприятия такого рода обыкновенно заказываются влиятельными и, зачастую, анонимными противниками, желающими перекрыть конкурентам кислород.
– Их надо, гм, остановить, – сказал Поришайло таким тоном, что вместо глагола «остановить» следовало использовать глагол «замочить». Было бы гораздо уместнее.
– Они налоговую милицию подключили, – без энтузиазма отвечал
– Ну и что с того, гм, что новый?! – вспылил Артем Павлович. – Ну так и что, б-дь, что «К»?! Нашлепали, понимаешь, дерьма разного, не пройти, ни проехать, г-гм!
– Как бы это не было связано с… хм… – Украинский тщательно подбирал слова, – с инцидентом в Святошино, когда, – он не договорил. В этом не было нужды. Поришайло знал о загадочной гибели сотрудников СБУ ровно неделю назад. Свет на нее так и не пролился. А результаты? Результаты, похоже, последовали.
Артем Павлович промолчал. Сергей Михайлович подумал, что он согласен.
– И еще, Артем Павлович. Очень похоже, понимаете, что это звенья одной цепи: Святошино, события в Пионерске, теперь вот, значит, наезд на банк.
– Тем более, пора браться за дело.
– Когда вы будете, Артем Павлович?
– Завтра, – пообещал Поришайло, – раз, гм, такие дела.
Нажав кнопку отбоя, Сергей Михайлович набрал домашний номер. До обеда он не звонил, из опасения разбудить девочек, а после – вылетело из головы. Замотался – это было ясно. Торба открыл рот, собираясь что-то сказать, но Украинский сделал ему знак, чтобы помолчал.
Трубку дома долга не снимали, и Сергей Михайлович слушал длинные гудки. Он уже собирался отключиться, когда Лида сказала Алло? У нее был расстроенный голос. Полковнику даже показалось, заплаканный. Сергей Михайлович всполошился, подумав, что у Светланы снова подскочила температура. Но, оказалось, температура ни при чем.
В обед Игорь обещал приехать, – сказала Лида Украинская, – а недавно перезвонил, сказал, что не получится у него сегодня. Вроде, зачетная неделя на АПРОДОСе [54] началась. Или сессия. И, надо в общежитие идти, курсовой делать.
54
Один из многочисленных факультетов Киевского политехнического института
– Ну, – начал Украинский, – надо так надо. Что ж поделаешь, если учеба. – Он уже не раз ловил себя на том, что защищает парня. Чертового лохматого компьютерщика, к которому привязался, к которому начал относиться, почти как к сыну.
– Светлана заперлась в своей комнате, – сообщила полковнику жена. – Расстроилась очень.
– Что делает?
– Не знаю, Сережа. Сидит тихо, как мышь. Плачет, по-моему. – Голос жены показался Сергею Михайловичу каучуковым. Очень захотелось выпить водки, но он знал, что нельзя.
– Ты когда будешь?
– Скоро приеду, родная.
– Ты, пожалуйста, быстрее приезжай.
Кивнув, полковник Украинский обернулся к Торбе. Тот поглядывал на шефа с интересом.
– Володя, – сказал Сергей Михайлович Владимиру Ивановичу. – В общем, так, остаешься за главного. Я в управление заеду. А потом, наверное, домой.
– Два слова, Серей Михайлович. Давайте отойдем.
Они подошли к воде. Закурили по сигарете.
– Новая информация по Пустоши, – сказал Торба, энергично затянувшись.
– Давай, выкладывай, у меня цейтнот, – сухо предупредил Украинский.
– Результаты вскрытия показали, что Журавлевых, ну, ту семью, что мы в Пустоши мертвыми нашли, отравили изначально.
– Отравили? – не поверил Украинский. – Чем?
– Органическим ядом, как медики утверждают. Там, помните, пища на столе стояла? Так вот, проверили ее – отравленная.
– Ого, – Украинский переступил с ноги на ногу. – Выходит, этот Протасов, с дружками, еще и отравитель?
– Аналогичный яд нашли у хозяйки в комнате. У гражданки Ревень, то есть. В шкафчике обнаружили.