Месть

Забокрицкий Олег Николаевич

— Зачем я вам нужен, и как вы меня нашли?

— Начну со второго. Еще вчера я нанял частного детектива. Он опросил обслугу ресторана. Один из охранников назвал ваше имя и сказал, что вы работаете в милиции. Дальше я связался с одним из ваших бывших, как я полагаю, начальников. Чего не сделаешь ради дружбы? Он и сказал ваш адрес. Теперь перейдем к первой части. Тех, трех, болванов я уволил. Теперь мне нужен телохранитель. Уверен, что не пожалеете. Для начала, зарплата, полторы тысячи долларов. Сработаемся, будете получать в два раза больше. Профессионалов, я уважаю.

— Я подумаю, считайте, что почти уговорили. Но у меня есть условие. Такого, что было вчера, что бы больше не повторялось.

— Вчера вышло недоразумение. Обычно, девицы ко мне в постель сами запрыгивают.

— Еще

вопрос. Зачем вам телохранитель?

— Ну, все же я депутат, и известный в городе и области бизнесмен. Ситуации разные бывают.

— Хорошо, я согласен. Но должен предупредить, что я у вас долго не задержусь. На меня заведено уголовное дело.

— Это все решаемо. Сколько вам нужно времени, что бы окончательно расстаться с ментовкой?

— Со вчерашнего дня, я безработный. Могу приступить к работе хоть сегодня, часов с двух.

— Тем лучше. Вот моя визитка, на ней указан адрес офиса. Вас будут ждать.

Выйдя из автомашины, которая сразу уехала, Юрий поднялся к себе. Достал старенький серый костюм, белую рубашку и начал гладить утюгом. Галстука у него не было, кроме форменного милицейского. Наскоро перекусив и переодевшись, он вышел из квартиры и прошел на автобусную остановку. У него был старенький москвичок, купленный по случаю, но сейчас он решил обойтись без него. На входе в офис, за столом сидел мужчина, в помятом костюме и с мутными, похмельными глазами. Взглянув на Юрия, он взял со стола, отложенную было газету, и начал читать дальше. Рудаков поднялся по лестнице и спросил в одном из кабинетов, как найти кабинет Ставрова. Девчонки, которые там сидели, охотно объяснили. Юрий нашел приемную и зашел в нее. Представившись секретарше, он попросил доложить о себе. Та ответила, что его уже ждут, открыла дверь кабинета и запустила туда Рудакова. Оглядев Юрия, Ставров только покачал головой и вызвал секретаря.

— Надежда Львовна, съездите с этим молодым человеком в бутик, и оденьте, как положено. Потом вычтем из зарплаты.

Надежда Львовна знала Ставрова давно, еще в его бытность секретарем райкома ВЛКСМ, куда его протащил папик, бывший в ту пору секретарем обкома, отвечающим за идеологию. В наступившие смутные времена, папик вовремя понял, откуда дует ветер, стал ярым демократом. Одним из первых уничтожив членский билет у здания обкома. За что был обласкан новой властью, такими же перевертышами. Став главой приватизационной комиссии, он много сделал, для власть предержащих. О своей кормушке, он тоже не забыл. Так что, из маленького поросеночка, кличка Хряк, к маленькому Сереже Ставрову, прилипла еще в школе, он стал большим Хряком. Владелец банков, заводов, газет, пароходов. Но надо отдать должное, профессионалов, он действительно уважал. Из-за чего и не менял Надежду Львовну на молоденькую вертихвостку, хотя ему не раз предлагали. Достав из кармана портмоне, он отсчитал тридцать тысячных купюр и подал их Юрию. Спустившись по широкой, отделанной мрамором лестнице, Рудаков и Надежда Львовна, из особняка через запасной выход вышли во двор. В будке, стоящей у ворот, на лавочке прислонившись к стене, сидел охранник, в черной форме с нашитым на рукаве шевроном «ЧОП НОРД». Надежда Львовна окликнула его.

— Васька, тащи ключи от Тойоты и документы. Новый хозяин появился.

Васька что-то долго искал в сейфе, а затем, пошатываясь, вышел из будки. От него так тянуло спиртным, что Юрий поморщился.

— Эй, братан, возьми конверт, там документы и ключи.

— Слышь, ты. Я, с тобой свиней не пас, а твои братаны на зоне, а кто не сидит, так сядет. — Не сдержался Рудаков. Выдернув из рук ошарашенного охранника конверт, он подошел к секретарше.

— Какая наша автомашина, Надежда Львовна?

Та указала на Тойоту, не новую, но довольно приличную с виду. Сев в автомашину, Надежда Львовна спросила.

— Молодой человек, вы всегда такой резкий?

— Не люблю, разгильдяев.

Дождавшись, когда поднимется шлагбаум, Юрий выехал из двора и притормозил, пропуская автотранспорт. В глаза бросилась, стоящая через дорогу вазовская белая девятка, в которой сидели двое, бандитской наружности. Поездка в центр молодежной моды заняла более двух часов.

Юрий не любил ходить по магазинам и всегда брал то, что под руку подвернется. Но на этот раз, Надежда Львовна заставила перемерить полмагазина. Костюм, пара рубашек, галстуки, туфли еле вошли в большой пакет. Заезжая во двор, Рудаков опять заметил девятку, только стояла она уже в другом месте. Те же, две рожи, наблюдали за выездом. Для Рудакова началась необременительная работа. Большую часть времени он сидел в приемной, или с шефом объезжал принадлежащие тому предприятья. Два раза в неделю, во вторник и пятницу, тот заезжал к подруге. Все чаще рядом с ними мелькала белая девятка, то появляясь, то исчезая. Ребята работали грубовато, но довольно профессионально. О наблюдении, Юрий Ставрову не сказал, вдруг свой брат, опер пашет. По изредка проскальзывающим словам Ставрова и поведению отдельных посетителей, он уже понял, что господин депутат играет в не совсем честные игры. В один из дней, девятка исчезла. Рудаков уже привык к ней, и ее исчезновение воспринял болезненно. Он уже давно просчитал, как бывший снайпер, возможные места покушений на Ставрова. Самым лучшим, по его мнению, была квартира подруги. С чердака дома, стоящего напротив, она просматривалась полностью. Да, и пути отхода были идеальные, проходной подъезд, через дорогу центральный универмаг. Затеряться среди толпы, плевое дело. Как раз был вторник, вечером, как всегда, Ставров, Юрий и водитель въехали на бронированном лимузине во двор пятиэтажки. Рудаков открыл над головой Ставрова большой черный зонт, и прикрывая собой, завел его в подъезд. Тот только удивленно косился на охранника. Зайдя в квартиру, Юрий плотно задернул шторы и сказал, что бы к окнам никто не подходил, ждали его звонка. Спустившись, он попросил водителя тормознуть за углом дома. Выскочив из притормозившей автомашины, Юрий осмотрел улицу. На автостоянке, рядом с торговым центром, стояла девятка, с заведенным двигателем, но водитель был один. Юрий зашел в подъезд и поднялся на девятый этаж. Выход на чердак был открыт.

— Плохо тебя учили парень. — Подумал Юрий. Достав из кобуры ИЖ 71, аналог знаменитого Макарова, снял с предохранителя. Патрон у него всегда был в стволе, жизнь научила. Стараясь ничем не греметь, он по змеинному влез на чердак. На фоне светлого проема окна был виден силуэт мужчины, целившегося из карабина СКС, стоящего на треноге. Теперь их разделяло метров десять. Ближе подойти не удалось. Услышав шорох гравия, мужчина начал медленно поворачиваться.

— Не дури парень, стой, как стоишь, руки за голову.

Незнакомец выпрямился и став спиной к Рудакову, медленно положил руки на затылок. Юрий достал из кармана сотовый и на ощупь начал набирать номер. Одно мгновение, решившее все, мгновение, когда Рудаков посмотрел на экран телефона. Незнакомец резко повернулся. Нож и пуля нашли свои цели одновременно. Незнакомец с простреленной головой упал ничком на пол. Рудаков, у которого из правого плеча торчала рукоятка метательного ножа, применяемого в спецназе, прислонился к вентиляционной трубе и сполз по ней. Посмотрев на экран сотового, он нажал кнопку вызова.

— Сергей Иванович, это я.

— Какого черта, что за дурацкие игры?

— Это не игры, я киллера застрелил. Вызовите милицию и скорую, я тоже ранен.

— Зачем милицию, я парней подошлю, сделают все в лучшем виде.

— Ко мне скорую и милицию, это сработает на ваш имидж, как депутата. А ваши парни пусть захватят второго, который сидит в белой девятке с заведенным двигателем возле универмага. Походит, на ваших отморозков.

— Парень, а ты, оказывается умница, не только ногами махать. Ты давай держись, я сейчас всех подниму.

Первой приехала скорая помощь. Юрию повезло. Нож, прорубив мягкие ткани, легкого не задел. По просьбе Ставрова, сдобренную энной суммой денег, Рудакова положили в отдельную палату. Уже на следующий день он был на ногах. Рана затянулась, как на собаке. Выписавшись из клиники, он в первый же день, заявился на работу. Сотрудники, находившиеся в офисе, смотрели на него, как на героя. Шефа еще не было. Юрий, так как новый костюм был безнадежно испорчен, был одет, в свой старый, серенький. Хряк, увидев Рудакова, рассмеялся.