Месть
Шрифт:
Охваченная гневом и чувством жалости к себе, Лили вскочила и сбросила папки с делами на пол. Она переходила из комнаты в комнату пустого тихого дома, выглядывая на улицу сквозь щели в жалюзи. Она не обедала, в желудке было пусто, он бунтовал, и кислота подступала к горлу, мучая ее изжогой. Она открыла холодильник, нашла там кусок сыра, пару ломтиков вареного мяса и завернутые в фольгу остатки вчерашней курицы. Захватив с собой сумочку и захлопнув дверь, она обнаружила что у нее при себе только три доллара мелочью. Она не была в банке с момента изнасилования. Лили вернулась в дом. Надеясь найти несколько банкнот, она раскрыла свою чековую
Лили включила телевизор и тупо уставилась на экран. Центр Лос-Анджелеса в ходе последних беспорядков выгорел практически дотла. Разрушены тысячи домов и строений, сотни людей ранены и убиты. Город выглядел как зона боевых действий. Через пятнадцать минут она снова позвонила Ричарду, прослушала запись голоса его жены и уже собиралась отключиться, когда он сам взял трубку. Его голос наслоился на голос жены, они звучали дуэтом, перекрывая друг друга.
— Подожди, — проговорил он, — я сейчас выключу автоответчик.
— Это я, — сказала Лили. — Твой товарищ по работе. Что ты сейчас делаешь?
— Ты позвонила мне в очень неудачный момент. Понимаешь, у меня тут пара двадцатилетних блондинок, и мы как раз собираемся развлечься в ванне.
— Прошу прощения. Тогда увидимся в понедельник на работе. Счастливо провести время. — Лили поверила ему и почувствовала себя униженной.
— Подожди, это же шутка. На самом деле, я перебираю в уме то, что случилось, и собираюсь принимать важные решения. А что ты делаешь?
— Мой муж отправился на свидание, — сообщила она будничным тоном, понимая, что это звучит глупо, но ей надо было высказаться.
— Ну разве это не подарок судьбы? Если ты спросишь меня, то я скажу, что это самое лучшее, что он мог бы придумать. Почему бы тебе не сесть в свою маленькую красную машину и не приехать ко мне? Ты найдешь мой дом, если я снова дам тебе адрес?
— Думаю, что найду, — ответила она, горя желанием бежать из этого пустого дома.
— Все что тебе надо сделать — это приехать сюда. Обо всем остальном я позабочусь сам. Сколько времени у тебя займет поездка? — Он был взволнован и не скрывал этого.
— Видимо, около часа.
— Вот видишь, как хорошо жить в новую эру. Ты возьмешь и тоже отправишься на свидание. В старые времена таких вещей не делали. У людей не было никаких радостей в жизни.
Его голос звучал легко и весело.
— Может быть, мне не стоит приезжать, Ричард. Я могу испортить тебе вечер.
Вся его веселость моментально испарилась, голос стал серьезным. Он произнес только одно слово в ответ.
— Приезжай.
Солнце садилось, в углах комнат пустого дома сгущались темные тени.
— Я выезжаю. Прямо сейчас.
— Жду.
Лили повесила трубку, накинула на плечи куртку, брошенную на кухонный стул, и выскочила из дома. Она забыла принять душ, вымыть голову, на лице никакой косметики. По дороге она внимательно разглядывала проезжавшие мимо машины, лавировала между ними, объезжала основной путь по боковым улочкам, чтобы сбить с толку людей, которые, возможно, следили за ней. Проехав по дороге, ведущей к его дому между узкими крутыми холмами, она, шумно дыша и задыхаясь, одолела восемнадцать ступенек, ведущих
Он резко распахнул дверь, в его глазах отразилось сильное волнение, когда он увидел, как она выглядит. В ту же секунду он бросился к ней и заключил ее в свои объятия.
— Ну что же ты надела шорты в такой холодный поздний вечер. Ты же схватишь воспаление легких. Входи, входи.
Он слегка поклонился и показал ей рукой дорогу в дом. В этот момент он был похож на метрдотеля, приглашающего гостя в фешенебельный ресторан.
Сегодня дом был в полном порядке. Полы и горизонтальные поверхности мебели не были захламлены, стены сверкали черным мрамором. Свет был приглушен, из динамиков стереосистемы доносилась мелодия «Незабываемого» в исполнении Ната Кинга и Натали Коул. В стеклах окон, из которых открывалась панорама города, отражались мерцающие блики огней. Обеденный стол был красиво убран. В серебряных подсвечниках горели две свечи — единственные источники света в столовой.
— Я купил текилу и сок, чтобы смешивать, — сказал он. — Постой, у меня же еще есть бутылка шампанского. Что мы будем пить?
Одет он был очень аккуратно — в слаксы и свитер, до ее ноздрей долетал знакомый лимонный запах его одеколона. Она физически ощутила, как плохо от нее пахнет, она смердела, как бездомная бродяжка.
— Может быть, я приму душ или ванну?
— Конечно. Какие проблемы? Как тебе такой план — ты принимаешь душ, а я начинаю заниматься обедом?
Лили обрушила на голову каскад горячей воды. Она вымыла голову шампунем Ричарда и вытерлась его полотенцем. Она воспользовалась дезодорантом. Потом она заметила пузырек с лимонным одеколоном и, смочив им ладони, протерла тело. Она чувствовала себя в полной безопасности во владениях Ричарда, в его доме. Здесь никто не посмел бы ее тронуть. Завернувшись в его большой пушистый купальный халат, она босиком вышла в гостиную.
Они сидели рядом на диване и, глядя в огромное от пола до потолка окно, обозревали огни раскинувшегося у их ног города. Ричард развел в камине небольшой огонь. Лили воспользовалась его телефоном и сообщила его номер хозяевам того дома, где сегодня ночевала Шейна. Ричард поинтересовался, как чувствует себя девочка.
— Это очень странно, но она прекрасно себя чувствует. Она вчера снова была на приеме у психолога, и доктор утверждает, что она на удивление хорошо справляется с ситуацией, во всяком случае так кажется при первом взгляде.
— Дети хорошо переносят выпадающие на их долю испытания, Лили. Они намного сильнее, чем нам кажется.
— Но она стала другой, Ричард. Она стала спокойнее, аккуратнее, она теперь помогает мне по дому. Я ничего не понимаю. Мне кажется, что столь ужасное событие не может быть причиной таких благотворных перемен. Мне кажется, что нарушения ее психики серьезнее, чем может показаться кому бы то ни было, но эти нарушения запрятаны очень глубоко. — Лили отпила глоток шампанского и озабоченность отразилась на ее лице, брови сурово нахмурились.