Место под солнцем
Шрифт:
Юлия поправила фильтр.
– Она была одной из жертв убийства в Испании этой зимой?
– Да, – подтвердила Анника. – Это была мать Вероники Сёдерстрём. Ты не слышала это имя в какой-то другой связи?
Юлия покачала головой.
– Астрид Паульсон, мать Нины и твоя свекровь Ханнелора были хорошо знакомы.
– В самом деле?
– Мать Нины, Ивонны и Филиппа звали Сив. Ты ее знала или нет?
Юлия поставила на стол две кружки.
– Она умерла как раз на другой день после
– Да, черный. Настоящего отца Давида звали Клас Линдхольм. Что произошло с ним?
– Его родители развелись, когда Давиду не исполнилось и года, – сказала она и села за стол. – Он уехал, куда, я не знаю. С тех пор они не общались. Он умер несколько лет назад, но Давид даже не поехал на похороны.
– Ты не знаешь, у него была потом другая семья?
– Давид унаследовал от него старый «сааб» и летний домик под Крамфорсом. Он оказался единственным наследником.
– Клас не ездил в Марокко?
Юлия удивленно вскинула брови.
Анника слегка покраснела.
– Я слышала об одном человеке по фамилии Линдхольм. Этот человек живет в Марокко, и я интересуюсь, не родственник ли он Давиду…
– Едва ли, – усомнилась Юлия. – Линдхольм – это очень распространенная фамилия. У нас в подъезде живет еще один Линдхольм. Нашу почту постоянно путают.
– Мама?
– Да, дружок, что случилось?
– Моя летающая тарелка готова.
Юлия просияла:
– Это же здорово. Мы сейчас посмотрим. Ты посмотришь, Анника?
– Если разрешит Александр.
Мальчик кивнул.
Они вошли в детскую, расположенную рядом со спальней Юлии.
Половина комнаты была завалена огромными листами бумаги, обрезками фанеры и кусками дерева. Некоторые детали лежали горизонтально, другие возвышались до потолка.
Юлия восторженно хлопнула в ладоши.
– Это фантастика! – воскликнула она. – На этой штуке можно долететь до Луны.
Мальчик серьезно посмотрел на мать:
– Мне надо улететь выше, к звездам.
– Что ты будешь там делать? – спросила Анника.
Мальчик взглянул на нее с безмерным удивлением.
– Это же понятно, – сказал он. – Я хочу полететь к папе.
Анника взяла машину на стоянке в Шеппсброне. Добавился еще один лишний час, и ей пришлось уплатить пятьсот крон. Она поставила на пол сумку, позвонила в справочную и попросила дать ей адрес и указать дорогу до дома престарелых в Накке.
Ее преследовал мрачный взгляд Александра.
Она тряхнула головой и включила зажигание.
Она медленно доехала к Слуссену, а потом свернула на Стадсгордследен. Машины еле двигались, словно струя густого сиропа. Дождь кончился, но на дороге
Значит, есть шестнадцатилетняя девочка по имени Амира Линдхольм. Она живет в Марокко, на ферме недалеко от Асилаха.
Торстен Эрнстен, отчим Давида Линдхольма, пропал в Марокко.
Когда Анника проезжала Скурусюндет, ей показалось, что на небо на востоке немного просветлело.
По шоссе она поехала в сторону Густавсберга.
Где она слышала слово «Асилах»?
Кто мог его произнести?
В памяти всплыл голос Никласа Линде.
Он о чем-то ей рассказывал, а она записывала, но это слово не имело отношения к теме статьи, но что же он сказал?
«Поставки по морю осуществляются через два маленьких порта – Надор и Асилах, в феврале и марте».
Они говорили о конопле, которую выращивали для производства гашиша марокканские крестьяне. Они с Линде тогда сидели в баре Дворца конгрессов в Малаге, и Линде под столом прижимался ногой к ее бедру.
Задумавшись, она пропустила нужный съезд.
Она развернулась, поехала назад, съехала в нужном месте и направилась в Рамсмуру.
Старое приземистое здание с плоской крышей было подновлено в девяностых годах и выкрашено в лазорево-синий цвет. Новые вставки совершенно не гармонировали со старой архитектурой – ни окна, ни двери. Вокруг уродливого дома шелестели на ветру березы.
Анника поставила машину на гостевой парковке и вздохнула. Она слишком редко водит машину, независимо от того, что думал завхоз Туре, и каждый раз, садясь за руль, испытывала жуткий дискомфорт.
Она заперла машину и направилась к входу, когда ожил мобильный телефон.
Звонила Берит Хамрин.
– Прошу прощения, – сказала она. – Так уж получилось, что тебе пришлось взять на себя эту пресс-конференцию.
– Какую пресс-конференцию? – спросила Анника и только после этого вспомнила о Филиппе Андерссоне.
– Я была у зубного утром, в противном случае туда поехала бы я. Он что-нибудь сказал?
– Ни звука, – ответила Анника и вспомнила, как он погрозил ей указательным пальцем.
– Ты знаешь, что я не верю в его невиновность?
Анника не ответила, продолжая идти к зданию.
– Ты где? – спросила Берит.
– Хочу навестить одну старую, выжившую из ума женщину. Она немецкая еврейка и приехала сюда на белом автобусе после войны.
– Она немка? – сказала Берит. – И приехала в Швецию в белом автобусе? Должно быть, ты что-то перепутала.
Анника от удивления остановилась.
– Что ты имеешь в виду?
– В белых автобусах привозили скандинавов, сидевших в немецких концлагерях, то есть датчан и норвежцев. Там не было немцев.