Место под солнцем
Шрифт:
— Буди меня в два часа, если я сам не проснусь, — давал он другу последние наставления, — если что — шумни. Ты знаешь — я чутко сплю. Вино больше не пей, если пить захочется — вон компота еще немного осталось. Оружие рядом держи.
Борис повернулся и закрыл глаза. Николаев ощупал кинжал на поясе и одел через плечо перевязь с трофейным тесаком. Затем он достал из тележки глефу и передвинулся поближе к костру. Подложив в огонь еще одно поленце, он уселся на камень и задумался. Ночная тишина нарушалась только цикадами, да потрескиванием углей в огне. Через несколько минут, Николаев встрепенулся, достал из кармана куртки блокнот и ручку, и стал делать какие–то
Положив подбородок на руки, Костя глядел на затухающий огонь, а перед глазами у него стояли крупные смоляные кудри жены и ее карие с зеленоватыми искрами глаза. Он вспомнил ее стройную фигурку в открытом купальнике на грязноватом песке одесского пляжа. Потом ее же, слегка располневшую после вторых родов, но такую желанную и привлекательную, в ситцевом халатике на заднем дворе их воронежского особняка, и в глазах у него защипало. Константин потряс головой, усилием воли отгоняя образ Дины, но ее сменили тонкие косички дочери и любопытные глазенки маленького Димки.
Николаев вскочил и, подхватив глефу, зашагал вокруг поляны. Немного успокоившись, он остановился и прислушался. По–прежнему стрекотали цикады. Изредка тишину нарушал протяжный голос какой–то ночной птицы, да фыркала пасущаяся поблизости кобыла, но ничего, внушающего беспокойства, слышно не было. Константин вернулся к костру, глотнул компоту прямо из котелка и снова уселся у костра. Какие–то обрывки мыслей толпились в голове, но ничего конкретного не вырисовывалось. Потянуло в сон, и он снова встал чтобы пройтись и тем самым разогнать дрему. Подкинул пару дровин в затухающий костер. Затем он сходил к бричке и, достав из корзины яблоко, захрустел им на ходу.
Зашвырнув огрызок яблока в кусты, Константин продолжил обход поляны. Через некоторое время ходьба по кругу ему надоела, и он снова присел у костра, задумавшись. Скоро снова начала наваливаться дрема так, что опять пришлось вставать и обходить поляну. Когда он завершал свой третий обход, вдруг зашевелился Борис. Он потянулся и сел зевая.
— Ты чего вскочил, — Костя тоже зевнул, прикрывая рот и взглянул на часы, — у тебя еще минут двадцать есть. О–о–х–х и заразная эта штука — зевота.
— Какая–то мысль у меня во сне мелькнула. Что–то важное, так что разбудила меня, но сейчас вспомнить не могу. Ладно, давай я вахту приму, — Борис поднялся, потягиваясь, — вот только отлить схожу.
— Как там — тихо все? — спросил он через пару минут, вернувшись к костру.
— Тихо, тихо, — Константин подошел к другу, — у меня вот тоже мысли — как зайцы скачут. Я было пытался бизнес–план набросать, но ни черта не получается. И голова плохо работает и информации с гулькин хрен.
— Ладно, давай ложись поспи. А компот еще остался?
— Да есть малость, — Костя кивнул в сторону котелка, — допивай, а я тогда спать лягу.
Он положил глефу на землю, снял с плеча тесак и занял освободившееся место. Повернулся на бок, поджал ноги и моментально заснул. Борис покачал головой, потом допил компот из котелка и сел у костра, спиной к огню. Он прислушался, но кроме стрекота цикад ничего не услышал. Теребя себя за нижнюю губу, Борис пытался вспомнить проскользнувшую во сне мысль, но та никак не желала возвращаться. Просидев без толку с полчаса, он поднялся и отошел под деревья. Подождав пару минут, чтобы глаза привыкли к темноте, он сместился на открытое пространство поближе к дороге и, задрав голову,
— Тахат хамор [22] … — выругался Борис, запустил обе руки в шевелюру и стал яростно ерошить волосы.
Он простоял довольно долго глядя на небо. Только когда небо на востоке посветлело, а в созвездии Гончих Псов зажглась голубая бусинка Венеры, Борис вернулся на поляну. Продолжая обдумывать долгожданную мысль, Гальперин не смотрел по сторонам и едва не столкнулся с пасущейся лошадью. Походя потрепал ее по холке и, сев у костра, подбросил в затухающий огонь несколько сучьев. Костер выбросил вверх сноп искр и обрадованно затрещал, переваривая свежую пищу. Борис сидел, опустив голову, наморщив лоб и карябал землю сучком у своих ног.
22
Тахат хамор (иврит) — ругательство. В переводе — «ослиная задница»
В раздумьях время летело незаметно. Угли в костре подернулись серым пеплом. Цикады умолкли и только негромкое фырканье лошади нарушало тишину.
Наконец Борис поднял голову, огляделся и, хлопнув себя обеими ладонями по коленям, встал на ноги. Он потянулся и посмотрел на небо в просвете деревьев. Звезд уже практически не было видно. В кроне соседнего дерева нерешительно пробовала голосок какая–то ранняя пташка. Гальперин взглянул на часы. Хронометр показывал без четверти шесть утра. Константин продолжал спать, тихонько посапывая. Борис подхватил котелок и пошел к колодцу. Он добавил воды в желоб, набрал еще немного дров и стал готовить завтрак. Достав из брички корзину с провизией, он обследовал ее содержимое.
— Ешкин кот, колбасу–то надо было вчера съесть, — пробормотал он про себя, обнюхивая упомянутый предмет, — хотя вроде не воняет пока. Ладно, обжарим для верности.
Он срезал с ближайшего куста несколько прутьев и ошкурил их. Затем оживил костер и, нарезав колбасу на куски, нанизал ее на прутья и пристроил над огнем. Повесил над костром котелок с водой и снова полез в корзину с провизией.
— Так, изюма больше нет. Яблоко одно осталось, — перечислял сам себе Гальперин, — значит компот — йок.
Почесав в затылке, он прошелся к знакомым кустам и набрав побольше ягод шиповника высыпал их в кипящий котелок. К этому времени уже совсем рассвело. Константин продолжал спать, невзирая на птичий гомон. Борис убрал подальше от огня «колбасные шашлыки» — чуть подгоревшие и капающие ароматным жиром, и подошел к другу.
— Вставайте граф, рассвет уже полощется Из–за осенней вынырнув воды [23] ,— Борис легонько потряс Костю за плечо, — или как там у партайгеноссе Визбора.
23
«Вставайте граф» — песня Юрия Визбора 1962 г.