Место полного исчезновения: Эндекит
Шрифт:
Естественно, буквально через несколько секунд он получил несколько ударов по голове теми же тючками материи, за которыми был послан, и потерял сознание.
Остальное было делом техники. И первым поимел Баню Полковник. За ним уже выстроилась очередь. Сначала вся кодла отметилась, а затем и работяги подключились, как только услышали радостный вопль: Баню заломали!
Отказались лишь трое из вновь прибывших: Костыль, Моня и Хрупкий, сам недавно ставший жертвой, правда, избиения, но на свой как говорится, испытавший, что значит насилие.
А мастер
Когда Горбань пришел в сознание, первым делом он заметил блеснувшую среди тючков материи заточку, которую кодла забыла прихватить с собой…
Игорь до обеда успел разобрать целую папку документов. После разговоров за чашечкой кофе ему выделили комнатку рядом с кабинетом «хозяина» зоны, где он мог теперь не маячить все время перед глазами Дарзиньша, так и надоесть было недолго, но в то же время всегда быть под рукой. Дарзиньш рассчитывал, пока Игорь был в положении заключенного, воспользоваться его юридическими познаниями.
Игорь перед уходом заметил, что Вася остался в кабинете Дарзиньша, очевидно, чтобы обсудить создавшееся положение, поскольку Полковник остался неуязвим.
Дарзиньшу было глубоко наплевать на Горбаня и на случившееся с ним, его беспокоила «черная» зона, и он думал о путях, которыми можно будет сделать ее «красной».
В столовой Игорь сразу же заметил Горбаня. Он и выглядел как «опущенный»: с застывшим лицом, с остановившимся взглядом. Горбань сидел не за столом, как все остальные заключенные, а на отдельно стоявшей лавке в углу, поодаль от всех.
Раздатчик и ему принес обед, но швырнул миску по полу в его сторону так, что когда Горбань ее поймал, то почти половина содержимого выплеснулась на него к радости и смеху остальных. Но Горбань уже не реагировал ни на смех, ни на злорадные выкрики. Он уже жил в другом измерении, где такие мелочи не имеют никакого значения.
Игорь, с сочувствием взглянувший на Горбаня, которому он в шутку дал так быстро оправдавшуюся кличку Баня, все же заметил, или ему только показалось, что в глазах Горбаня мелькнул дьявольский огонь, пламя вылетело на какую-то долю секунды, но этого оказалось достаточным, чтобы Игорь успел его зафиксировать.
«Такой вид бывает у человека, задумавшего страшное: либо самоубийство, либо убийство! — подумал Игорь. — Я бы на месте Полковника не бил так беспечен. Да его охраняют как президента страны. Интересно, когда Полковник спит, его охраняют?»
Но спросить было некого.
Пан обрадовался Игорю, как всегда. Своим отношением он чем-то напоминал Дарзиньша, только Панжеву Игорь жизнь не спасал, и ничем ему тот не был обязан.
— Как жизнь, Студент? — весело спросил он тоном очень довольного и благополучного человека.
Игорю показалось, что Пан несколько навеселе. Он принюхался и убедился, что, действительно, от «кента» попахивало спиртным.
«Откуда здесь может быть водка? — подумал удивленно Игорь. —
Пан ему тихо шепнул:
— Не принюхивайся ты так откровенно, Студент! Жизнь ништяк, коль есть терьяк.
— Что за зверь — «терьяк»? — тихо спросил Игорь.
— Необработанный опиум! — так же тихо ответил Пан. — Но я не колюсь, не смотри на меня в сострадательном наклонении. Капельку выгнали и употребили. Совсем малую дозу. Но помогает отстраняться. Бане, правда, это не поможет. Ловко ты его окрестил!
— По-другому окрестил бы, и судьба бы у него была другая? — не поверил Игорь.
— «Слово — не воробей, вылетит — не поймаешь!» — усмехнулся Пан. — Кликуха — что судьба иной раз. Но я бы на месте Полковника не обольщался: это только кажется, что он сидит «мешком пришибленный».
На обед бы тот же «рыбкин» суп с обязательным куском филе, а на второе пшенная каша на воде, но с ложкой подсолнечного масла.
— Мировой закусон! — одобрил Пан. — При новом «хозяине» стали меньше воровать. Ирония судьбы! Помнишь такой фильм? Только здесь судьба пострашнее, а иронии в несколько раз больше.
После обеда Игорь уже никого не спрашивал, куда ему отправляться. Некого было, «бугор» исчез после разговора с Васей, во время которого ему выбили пару зубов и пустили немного крови. Но это было сущим пустяком по сравнению с его дальнейшей судьбой: в карьере очень не любили «бугров», участь их была незавидной. Бывает не только восхождение из «грязи в князи», но и наоборот: из «князей в грязь».
Едва Игорь появился в «крикушнике», как его позвал Дарзиньш.
— Разбери в первую очередь последнюю папку бумаг из министерства! — велел он.
Игорь взял папку и отправился в выделенную ему клетушку разбираться с тем, что не выполнил прежний «хозяин».
И первая же бумага привела его в такое недоумение, что он громко рассмеялся, хотя впору было главу пеплом посыпать тем, кто должен был выполнять это предписание министерства.
В нем, ни много ни мало, говорилось о том, что начальник колонии должен был своими силами подготовить женскую зону на триста «посадочных» мест, оборудовав ее, как полагается, бараками, санитарными службами и производственной зоной. Срок для исполнения давался до конца навигации, когда и должна была прибыть огромная партия осужденных на строгий режим убийц, рецидивисток, разбойниц и прочих отверженных женского пола.
Игорь поспешил к Дарзиньшу, но «хозяин» уехал на обед и не сказал, когда прибудет в зону и прибудет ли вообще.
Можно было, конечно, пойти и к его заместителю, но Игорь вовремя вспомнил, что Дарзиньш занял, по мнению заместителя, место начальника колонии, которое по праву принадлежало, вернее, должно было принадлежать только ему. И не хотелось Игорю стать свидетелем его гнусной игры. Уцелеть в таком случае было равно нулю, просто невозможно. У начальника есть свои козыри, но и у его заместителя могли оказаться в подчинении убийцы, выполняющие его волю.