Металлический шторм
Шрифт:
Первой дар речи вернулся к Гаме:
— Изменение температуры… Вот как это делается.
— Да, — подтвердил Джинн. — И охлаждение теперь пойдет все быстрее и быстрее. Эти воды уже на четыре градуса холоднее, чем крайний минимум, который был здесь зафиксирован в это время года. Согласно моим расчетам, уже к сегодняшнему вечеру температура упадет еще на градус. С каждым днем эффект будет все сильнее. Вскоре посреди тропической зоны океана появится огромное пространство охлажденной воды. А в это время в другой части океана микроботы производят противоположный эффект, поглощая тепло, еще больше
— Ты сошел с ума. Ты собираешься убить миллионы людей.
— Их убьет голод, — поправил Джинн.
Она притихла. Остальные тоже молчали. Трое пленников постарались отвести взгляд от сверкающей океанской равнины.
Джинн купался в ярком свете, словно это были лучи славы. Конечно, это было подтверждение и доказательство божественной силы, которую он обрел.
— Тебе все это с рук не сойдет, — заметил Пол.
— А кто меня остановит?
— Мое правительство, например, — ответил Пол. — Правительство Индии, НАТО, ООН… Никто не позволит тебе уморить голодом половину континента. Твои головорезы недолго провоюют с эскадрильей F-18.
Джинн снисходительно взглянул на Пола.
— Ты совершенно не понимаешь, что такое власть, — заметил он. — Конечно, сейчас я и мои люди незаметны на фоне глобальной расстановки сил. Но власть есть не только у правительства ваших стран. Весь мир находится в определенном балансе. После того как осадки начнут кормить китайцев, те не позволят ООН, вашему правительству или людям из Нью-Дели лишить их новообретенного изобилия. Они свяжут вам руки, наложат вето на любую резолюцию ООН. Они объединятся со странами Ближнего Востока и Пакистаном. С Россией и всеми, кто выиграет от того, что я делаю. Они станут платить мне и защищать меня за то, что получают. Никто из них не выступит против своего народа. Если вы считаете иначе, то вы безнадежно наивны.
— Вы рискуете развязать войну, — заметила Гаме. — И война это может охватить весь мир.
— Войну? Скорее, спор, кто больше предложит.
Халиф наслаждался моментом. Оставалось менее двадцати четырех часов до того, как он раздавит врагов, и внешних, и внутренних. Он доказал свою гениальность, и теперь пора пожинать плоды. Деньги щедро польются из Китая и от новых партнеров из Пакистана и Саудовской Аравии. Встречные предложения последуют из Индии и других земель, и тогда начнутся настоящие торги.
— Они все равно явятся за тобой и твоими отвратительными созданиями, — заверил Пол.
— Конечно, — согласился Джинн. — Но они никогда не найдут меня и не смогут уничтожить то, что мы создали, точно так же как невозможно уничтожить всех насекомых или бактерий. Они убьют миллионы созданий Роя. Только вот оставшиеся триллионы продолжат размножаться. Микроботы с легкостью поглотят останки своих мертвых и используют эти материалы, чтобы построить новые копии. Они так устроены. Такими их создал Марчетти.
Итальянский ученый отвернулся, переполненный мучительным сожалением.
— К тому же, если кто-то бросит мне вызов, будут последствия, — добавил Джинн. — Рой доберется до самых отдаленных уголков мира. Все моря скоро будут под моим контролем. Если какое-то правительство
— Они придут за тобой, — отрезал Пол. — Ты — змея, и все, что нужно, так это отрезать тебе голову.
— Лучше всего было бы оставить змея в покое, — заметил Джинн. — Я уже внес в Рой код Судного дня. Если я умру или по какой-то иной причине активирую этот режим, Рой превратится из высокоточного оружия в бедствие глобального масштаба. Он станет разрастаться, атакуя все на своем пути и, как саранча в пустыне, не оставляя за собой ничего живого.
Трауты переглянулись. Если Джинн правильно понял, то этот взгляд означал молчаливое признание поражения. Последовавшая тишина лишь укрепила его в этом мнении.
Халиф вытер пот со лба. Он начал потеть с того момента, как температура вокруг острова начала подниматься из-за отраженной энергии. Впервые за много дней по палубе загулял ветер, но не приносил прохлады и не освежал. Это был горячий ветер, вызванный разницей температур. И говорил он о том, что скоро грянет буря.
ГЛАВА 41
После нескольких часов плавания Курт решил, что удача окончательно от него отвернулась.
Палящие лучи солнца обрушились на них, и единственной защитой стал импровизированный навес из парашюта. Кормовая воздушная подушка настолько сдулась, что не было никакого смысла пытаться спасти ее. Лодка плыла перекошенной — ее правый задний угол уже почти утонул, а сама лодка напоминала автомобиль со спущенной шиной. И, несмотря на поистине титанические усилия Измаила, правый передний баллон все больше сдувался.
Курт выглянул через небольшой разрез в навесе, как ребенок порой выглядывает в дыру в простыне — костюме призрака.
— Ничего? — спросила Лилани без всякой надежды.
— Нет, — подтвердил он, и голос его прозвучал очень хрипло. Несмотря на то что он вдоволь напился в самолете, его горло вновь саднило.
— Может, нам стоит снова запустить двигатель, — предложила Лилани. — Мы еще не добрались до судоходных вод.
Курт знал, что это так. Немногие корабли заходили в самый центр Индийского океана. Он надеялся, что они достаточно близко к берегам Африки, чтобы добраться до соединяющего север с югом маршрута, ведущего в Красное море, или пути, которым ходят танкеры из Персидского залива к Африканскому Рогу. Но, по его расчетам, сейчас они находились слишком далеко от этих вод. По меньшей мере, милях в ста.
— Мы не сможем добраться туда, даже использовав все горючее, что у нас осталось.
— Но мы не можем просто так торчать тут и дальше, — возразила она.
— У нас всего один галлон горючего, — объявил он. — Нам не стоит тратить его до последнего момента.
Лилани уставилась на Курта, и взгляд ее был переполнен страхом. Ее била дрожь.
— Я не хочу умирать.
— Да и я не хочу, — заметил Курт. — И Измаил не хочет. Правда, Измаил?
— Правда, — подтвердил пленник. — Я не готов. Не готов умереть. Очень-очень.