Металлическое вторжение

Клингенберг Марина

Шелест посмотрел на него с сомнением. Принцип был ему понятен, он и сам когда-то пытался разобраться в нотной грамоте, но это мало объясняло то, что музыка звучала сама, без инструментов, повинуясь одной только мысли.

– Но ведь Лучафэр бог?
– решил уточнить он.

– Верно.

– И он действительно существует?

– Не сомневаюсь.

В этот момент двери в тронный зал распахнулись. Шелест обеспокоенно обернулся, но это оказалась служанка с подносом. Она подошла к Рамзесу и протянула ему красивый

кубок.

– Вина?
– предложил Шелесту Рамзес.

Тот принял от служанки свою порцию, после чего девушка удалилась.

– Твоя задумчивость, - сказал Рамзес, пригубив из кубка, - наводит на определенные мысли.

– Да, на самом деле, я подумал, что ты, может, хочешь меня отравить, - признался Шелест.

Рамзес вздрогнул. Но это не было дрожью разоблачения. Его взгляд на какой-то миг сменился с холодного на замутненный яростью. Впрочем, Рамзес быстро взял себя в руки.

– Ненавижу этот метод убийства, - с презрением произнес он.

Шелест, приняв это за гарантию чистоты продукта, отпил немного вина. Оно оказалось некрепким и очень вкусным.

– Но если Лучафэр бог, - продолжил он разговор с прерванного места, - и дает свою силу избранным, то как ты можешь отдавать ее другим? То есть, откуда ты ее берешь? Не выторговываешь же ее у самого Лучафэра, правильно?

– Разумеется, - сказал Рамзес.
– Не хочу вдаваться в утомительные подробности, но, благодаря силе, данной мне Лучафэром, я вполне могу создать нечто похожее и дать другому человеку. Интересует?

– Нет, спасибо, - замахал руками Шелест.
– Мне своей достаточно.

– Одной своей силой меня не победишь. Думаю, ты и сам это прекрасно понимаешь. Ну что, я удовлетворил твое любопытство?

– Еще нет. Ты убил людей из Вавилона?

– Я лично таким не занимаюсь, - Рамзес надменно вскинул голову.
– Но приказ такой отдавал.

Шелест не нашелся, чем выразить свое негодование, но Рамзес прекрасно понял его.

– А чего ты хотел? Чтобы я с миром отпустил их обратно? Давай проверим - я отошлю пару человек в Вавилон и прикажу им как-нибудь проявить себя. Неужели ты думаешь, что их оставят в живых?

Шелест хотел ответить утвердительно, но вспомнил, как Йон едва не приговорил Лью к смерти только за то, что его волосы отросли чуть длиннее, чем положено. И с его уст так и не слетело ни слова.

– Знаешь ли ты, - продолжал Рамзес, - что в Вавилоне немедля убьют любого вошедшего в город, если о его визите не оповестили заранее, или если на допросе за него не поручится кто-нибудь из знати, что бывает крайне редко?

Шелест смотрел в пол и молчал.

– Знаешь ли ты, что любая мысль, пусть даже косвенным образом противоречащая привычным устоям, в Вавилоне карается смертью? Будь то обычный человек, старик или даже невинный ребенок...
– перечислял Рамзес.

– Не в таких подробностях,

но примерно мне известно о законах Вавилона, - наконец, ответил Шелест.

– И, по-твоему, это справедливо?

Шелест снова промолчал.

– У тебя больше нет вопросов?
– спросил Рамзес.

– Есть, - сказал Шелест.
– Чего ты добиваешься?

– А от моего ответа что-нибудь зависит?
– ответил Рамзес вопросом на вопрос.
– То есть, если мои идеалы покажутся тебе привлекательными, ты перейдешь на мою сторону?

– Никогда!
– отрезал Шелест.
– Если это означает причинить вред Вавилону - никогда.

– Ясно, - Рамзес поднялся на ноги и сделал несколько шагов по направлению к Шелесту.

Тот не шелохнулся, лишь поставил на пол опустевший кубок и вопросительно посмотрел на Рамзеса, ожидая от него слов или действий.

– За что ты сражаешься, Аарон? За Вавилон?

– За Вавилон, - эхом откликнулся Шелест.

– Каким бы он ни являлся на самом деле?

– Для меня это лучшее место, какое только можно вообразить, - твердо ответил Шелест.
– Это мое место. И я буду его защищать, каким бы жестоким и несправедливым оно порой ни было.

– Понятно, - Рамзес прикрыл глаза.
– Я так и предполагал. Тогда я вполне могу тебя убить.

Шелест вспомнил его атаку при их последней встрече. Было больно, но на музыку это совсем не походило.

– Ты до сих пор не показал, на что способен, - сказал Шелест.

– Сейчас продемонстрирую.

Шелест встретил слова Рамзеса не со страхом, а с любопытством, ведь он еще не слышал ни его пения, ни музыки. Но его немного отвлекли сторонние звуки - ему показалось, что за дверьми раздаются крики.

Шелест оглянулся. Крики стали громче. В следующий момент двери с треском распахнулись, и в зал ввалились Тейт, Лью, Юфория и Ют.

Шелест оторопел. Не только от их неожиданного прихода, но и от того, что они тут же заперли двери и навалились на них.

– Э-эй... Ребята...
– нерешительно позвал Шелест.

– Замолчи, кто бы ты ни был!
– распорядился Тейт.
– Стоп, - обернулся он.
– Шелест?

– Я, - Шелест, несмотря на трагизм ситуации, усмехнулся.

– Шелест!
– радостно взвизгнула Ют и понеслась к нему.

Юфория хотела последовать ее примеру, но, увидев Рамзеса, остановилась на полпути.

– Надо же, все в сборе, - сказал Рамзес.
– Не слишком это и умно, воины Лучафэра, врываться всей гурьбой в замок своего врага. Или вы надеетесь убить меня?

В двери забарабанили с утроенной силой.

– Повелитель!
– раздался крик.

– Все в порядке, - отозвался Рамзес.
– Не ломитесь. Мне еще понадобятся эти двери. Ждите.

Шум стих.

– Что происходит?
– шепотом поинтересовался Шелест.