Метка Афины
Шрифт:
— Но какой порядок правильный? — спросила Хейзел.
— Хороший вопрос. Греческие сферы… астрономия, геометрия…
У Лео в груди потеплело.
— О, не может быть. Интересно… Чему равно «пи»?
Фрэнк нахмурился.
— Что еще за «пи»?
— Он говорит о числе, — предположила Хейзел. — Я когда-то учила что-то подобное на уроке математики, но…
— Его используют для измерения окружности, — пояснил Лео. — Если эту сферу сделал тот, о ком я думаю…
Хейзел и Фрэнк непонимающе на него уставились.
— Не важно, — мотнул головой Лео. — Я совершенно точно уверен, что «пи» равно 3,1415
— А если не прав? — спросил Фрэнк.
— Ну, тогда Лео с треском оскандалится при свидетелях. Давайте проверим!
Он повернул кольца, начав с внешнего и двигаясь к центру. Не обращая внимания на знаки Зодиака и буквы, он выстроил правильный набор цифр, так что получилось значение числа «пи». Ничего не произошло.
— Я болван, — пробормотал Лео. — Число «пи» должно выходить за круги, оно же бесконечно.
Он поменял порядок цифр, начав от центра и повернув внешний круг последним. Когда последняя цифра заняла свое место в ряду, внутри сферы что-то щелкнуло, и дверь распахнулась.
Лео посмотрел на друзей, улыбаясь от уха до уха.
— Вот так, почтеннейшие, работает мир Лео.
— Ненавижу мир Лео, — пробормотал Фрэнк.
Хейзел рассмеялась.
За дверью обнаружилось множество крутых штук, их хватило бы, чтобы занять Лео на годы. Помещение было примерно такого же размера, как кузница в Лагере полукровок; вдоль стен стояли рабочие столы с бронзовыми столешницами, корзины, полные каких-то древних инструментов для обработки металла. Тут и там, точно баскетбольные мячи, выполненные в стиле стимпанк, лежали десятки бронзовых и золотых сфер различной степени разобранности. Пол усеивали отдельные и смонтированные детали. От каждого стола к дальней части помещения протянулись толстые металлические кабели, там под потолком разместилась закрытая каморка, наподобие звукоаппаратной комнаты в театре. С обеих сторон к ней вели лестницы, и, похоже, туда же сходились все кабели. Рядом с лестницей слева располагался ряд полочек, заполненных кожаными цилиндрами, вероятно, это были футляры для древних свитков.
Лео уже шагнул было к столам, но, случайно глянув влево, едва не выпрыгнул из ботинок. По обеим сторонам дверного проема замерли два железных манекена — скелетоподобные пугала, собранные из бронзовых труб, упакованные в полный римский доспех, при щитах и с мечами.
— Мощно, — Лео подошел к одной из фигур. — Наверно, это смотрелось просто круто, когда они работали.
Фрэнк отодвинулся от манекенов.
— Я надеюсь, эти штуки не оживут и не нападут на нас?
Лео рассмеялся.
— Это вряд ли. Они не закончены. — Он постучал по шее ближайшего манекена, из которой над нагрудником торчал пучок медной проволоки. — Смотри, голова отсоединена от тела. А здесь локтевой сустав смещен. Мой прогноз: римляне пытались сделать их по греческому чертежу, но им не хватило умения.
Хейзел подняла брови.
— Я думала, у римлян плохо получались сложные вещи?
— А также тонкости и мудрености, — добавил Фрэнк.
— Эй, я просто описываю то, что вижу, — Лео подвигал голову манекена, как будто тот кивает, соглашаясь с пареньком. — И все же… весьма впечатляющая попытка. Я слышал легенды про то,
— Архимед? — озадаченно переспросила Хейзел. — Это же вроде бы древний математик или что-то вроде того?
Лео засмеялся.
— Он был не просто математиком, а самым величайшим из всех детей Гефеста.
Фрэнк почесал ухо.
— Я уже слышал это имя, но почему ты так уверен, что именно он спроектировал манекены?
— А кому еще такое под силу? — воскликнул Лео. — Я прочитал про Архимеда все, что только можно, это герой домика номер девять. Чувак был греком, так? Жил в одной из греческих колоний на юге Италии еще до того, как Рим ее захватил. В итоге римляне вторглись туда и разрушили город. Римский генерал хотел пощадить Архимеда, ведь его мудрость могла пригодиться — он был все равно что Эйнштейн древнего мира, — но какой-то тупой римский солдат его убил.
— Ну вот, начинается, — пробормотала Хейзел. — «Тупой» и «римлянин» не всегда синонимы, Лео.
Фрэнк что-то заворчал, соглашаясь, потом спросил:
— В любом случае, откуда ты все это знаешь? Что-то я не вижу поблизости никаких испанских экскурсоводов.
— Нет, старик, — фыркнул Лео. — Но полубог, который увлекается созданием чего бы то ни было, не может не знать про Архимеда. Он принадлежал к избранным. Вычислил число «пи», придумал кучу математических штук, которые по сей день используют в машиностроении, изобрел архимедов винт, благодаря которому по трубам движется вода снизу вверх.
Хейзел нахмурилась.
— Архимедов винт. Извини, что не знала о таком удивительном достижении.
— Еще он использовал зеркала, чтобы создать убийственный луч, который сжигал вражеские корабли, — продолжал Лео. — Это для тебя достаточно удивительно?
— Я что-то такое видел по телевизору, — подтвердил Фрэнк. — Только уже доказано, что это не сработало бы.
— Это потому, что современные смертные не умеют пользоваться небесной бронзой, — парировал Лео. — В этом все дело. Еще Архимед изобрел огромную лапу, которая подцепляла вражеский корабль и, как краном, поднимала его из воды.
— Ладно, это круто, — признал Фрэнк. — Люблю игры типа «схвати подарок».
— Вот видишь, — улыбнулся Лео. — В любом случае, всех его изобретений оказалось недостаточно. Римляне разрушили город, Архимеда убили. Согласно легендам римский генерал фанател от его разработок, поэтому обыскал мастерскую Архимеда и вывез в Рим неслабую кучу сувениров, так что они исчезли из истории, только… — Лео помахал рукой, указывая на столы. — Вот они.
— Металлические баскетбольные мячи? — переспросила Хейзел.
У Лео в голове не укладывалось, что друзья не могут по достоинству оценить то, что видят их глаза, и попытался сдержать нарастающее раздражение.
— Ребята, сферы спроектировал Архимед, римляне так и не сообразили, что они из себя представляют. Они думали, что это просто устройства для измерения времени и наблюдения за созвездиями, ведь на них нанесены изображения звезд и планет. Только это все равно что найти винтовку и полагать, что это палка для ходьбы.
— Лео, римляне были высококлассными инженерами, — напомнила ему Хейзел. — Они построили акведуки, дороги…