Метод беззакония
Шрифт:
Он разжигает огонь в печурке, варит пшенную кашу и поев говорит мне.
– Ты первый дежуришь, вторую половину ночи, я.
Здоровое тело рухнуло на лежанку и вскоре раздался храп. Я подкидываю дрова в печурку, а за стенками начинается дождь.
– Слышь, парень,- шепотом говорит связанный беглец,- отпусти меня.
– Не могу.
– Вы же покойники. Ведь Душка нес в город на передачу "общаг".
– А это что такое?
Парень смотрит на меня, как на ненормального.
–
– Не могу.
– Ну и дурак.
Парень опять замкнулся в себе.
Моя смена кончилась и я разбудил Василия.
– Этот рыпался?- позевывая, спросил он.
– Нет.
– Добре. Ложись спать.
Мы подошли к лагерю и Василий остановился у ворот.
– Вот что, Саша, ты поведешь жмурика дальше, а я здеся останусь.
– Чего это вдруг?
– Да там начальник лагеря придурок. Сейчас начнет цепляться, умные вещи говорить, а потом бумаги начнет писать во все стороны. Дерьмо, одним словом. Однажды он меня доконал, так пришлось его малость стукнуть, с тех пор, как кошка с собакой и живем.
– Ладно, я пойду.
Начальник лагеря встретил меня у второго пояса колючих заграждений.
– Это только один? Где остальные?
– Мы напоролись только на трех. Двое погибли при попытки к бегству.
– Да он с Васькой-убийцей в паре,- вдруг заговорил беглец.
– Тогда все ясно. Этот больше одного никогда не приведет. Где "общаг"?
– Нет его у меня.
– Он у Васьки,- опять встрял парень.
Начальник начинает витиевато ругаться, понося всех на свете. Мне надоело стоять и я неожиданно прервал бесконечный поток слов.
– Мне пора уходить, выдайте мне квитанцию, что вы приняли беглеца.
– А это не хочешь?
Перед моими глазами закачалась грязная фига.
– Не хочу, но если вы не дадите мне квитанцию, я забираю беглеца обратно и отдаю его Василию.
Начальник открыл рот, похлопал им и выдавил.
– Бери.
Я снял автомат, передернул затвор и двинул стволом парню в живот.
– А ну, пошли назад.
– Не надо,- взвизгнул тот.
– Стой. Бери свою квитанцию. Мясники проклятые.
Начальник выдергивает откуда-то из кармана бланк и расписывается на нем.
– На и отваливай.
Обратно нам повезло. В поселок шла телега. Мы забрались в нее и продремали до самого Васькиного дома.
В доме суматоха. Все готовятся к бане. Бегает как ненормальная Верка от дома до маленькой дымящей постройки на берегу речки. Я семейную баню не признаю и на приглашения Василия отказываюсь.
– Ладно, после нас
Они моются часа три. Наконец, вползают в дом и Мария Ильинична начинает меня уверять, что баня выскоблена и мне можно идти.
Какое наслаждение париться на полке и хлестать себя дубовым веником. Вдруг пар пробивает голая фигура.
– Варька, что ты здесь делаешь?
– Помыть тебя пришла.
Полная голая грудь прижимается к моему горячему телу. Руки начинают шарить по животу.
– Варька...
Но бешеная девка уже вцепилась в меня.
Старшина сам приходит в дом.
– Василий, следующая неделя тебе дежурить.
– С Сашкой что-ли?
– Учи парня, учи. По лесам-то он ходит хорошо?
– Хорошо.
– Вот и здесь надо тоже учиться.
Старшина закручивает самокрутку.
– Начальник пятой, накатал на вас бумагу, будь-то вы занимаетесь самоуправством. Пишет, что опять за зря людей губите.
– Врет он все. Я даже не ходил на переговоры с ним, Сашка был и то же поссорились.
– Сашка, чего он говорил тебе?
– Я требовал квитанцию, а он не давал. Я сказал, что тогда забираю парня обратно.
– Так и сказал?- смеется старшина.
– Так и сказал.
– И он что?
– Выдал квитанцию с матюгами.
– Ладно, занимайтесь своим делом. Эту бумагу я прикрою.
Дежурить оказывается надо в поселке. На северной части поселка стоит пост, где постоянно маячит фигура стражника. Все прибывшие с Севера проходят проверку с целью выявить беглецов, каторжников с северных деревень и поселков и шатающихся по тайге "темных людей".
Мы уже с Василием третий день. Василий никого не проверяет, а просто взглянет на прибывшего скажет.
– Колян, это ты?
– Я, - ответит тот.
– Проходи.
И все. Так десятки человек снуют туда и обратно и всех Васька знает в лицо.
– Запоминай их, Сашка,- говорит он.
По дороге несется старенький ЗИЛ, наполненный пустыми бочками.
– Стой!- орет Васька поднимая автомат.
– Куда несешься, Степаныч.
– За горючкой, Васенька.
– Сашка, посмотри, что там.
Я вскакиваю на ступеньку и заглядываю в кузов. Вдруг Ваську как подбросило.
– За горючкой, говоришь?
По кошачьи запрыгнув в кузов, Васька передергивает затвор автомата и выпускает очередь в одну из бочек. Та воет человечьим голосом, потом затихает. Васька опрокидывает бочку. На дно кузова вываливается окровавленный человек.
– Васенька,- лепечет Степаныч.
– Вон, заворачивай и вон.
– Но мне горючки...
Васька поднимает автомат.
– Хорошо. Я поехал.