Метод Даниша. Часть 1
Шрифт:
– О, ты знаешь, что такое клавесин? Похвально, сын. Идеи твои на счет арфы и прочего экзотического инструмента, кстати, неплохие, но уже мне не интересные. Я внял совету Лилии Сергеевны, – поспешил я успокоить Яшку, потому как на его лице уже начала проступать паника.
– Папуль, спасибо тебе! – искренне обрадовался Яшка.
– Так что выбери себе другое занятие. Подумай, чем бы ты хотел заниматься, я оплачу.
– Неужели Лиля отказалась от таких денег, что ты ей платил? Я думал, она в меня зубами вцепится и будет говорить тебе, что я Ференц Лист, а ….
– О, мы знаем,
– Сынок, тебе очень повезло: Лилия Сергеевна оказалась честной женщиной и совершенно правдиво охарактеризовала тебя, сказав, что ни Листа, ни иного великого в музыкальной сфере из тебя не выйдет. А деньги… что ж, не все в этом мире продается за деньги. Лилия Сергеевна ставит на первое место свои принципы.
– Пулик, спасибо, – искренне поблагодарил меня Яшка. – Я придумал, чем хочу заниматься.
Я приподнял бровь.
– Я серьёзно, – обиделся Яшка.
Я приподнял бровь еще выше, хотя казалось, что это уже невозможно.
– Я фотографировать хочу. Мастерски!
– Неплохое занятие, постараюсь найти тебе хорошего учителя. Может, ты в журналисты уже надумал идти?
– Может, и в журналисты. Не знаю. Я знаменитым хочу стать, денег много зарабатывать. Да, а почему нет? Зато честно, признаюсь.
– Все это очень похвально, сынок. Постараюсь помочь.
– Ты не шутишь?
– Нет.
– И не будет никакой язвительной шутки насчет того, что я хочу быть знаменитым?
– Все мечтают быть знаменитыми в осьмнадцать лет, – всепонимающе зевнул я.
– А вот и нет. Сын Лилии Сергеевны не хочет! – ох уж это злорадство на физиономии сыночка. Много ты понимаешь в этой жизни, юнец.
В реальности я снова поднял бровь.
– Да-да, она мне сказала, что ее любимый как там его, Иннокентий или Макарий, не хочет быть знаменитым и трезво оценивает свои жизненные позиции.
Я расхохотался.
– Спорю на сто рублей, что это так наивно полагает твоя милая учительница музыки. Просто Мефодий, – я сделал акцент на имени, – не признался мамочке, о чем мечтает, и мама домечтала за него сама, – я погладил хихикающего Люца.
– Иногда я тебя обожаю, папуль, можешь же быть нормальным человеком! – обрадовался Яшка.
– Я всегда нормальный, просто тебя зеркалю. Ты – нормальный, я – нормальный.
– Ага, да ладно, ты все только облаиваешь на пару с Люциком.
– Ладно, сын, ты прав, я слишком увлекся стебом, пора придать своей жизни немного пафоса и… – я выдержал эффектную паузу, – романтики!
Глаза Яшки прищурились.
– Ты чего? На Лилю запал что ли?
– Бинго! Согласись, красивая женщина.
– Ну да, такая… на любителя, – дипломатично ответил Яша. – Для меня старовата. Но тебе пойдет. А шансы есть?
– А разве я не интересный, обворожительный мужчина ее мечты? – я чувствовал, что меня несет волна прекрасного настроения.
Неужели я правда влюбился? Или просто рад, что с Яшкой нормально разговариваю впервые за Бог знает сколько времени.
– Ты-то да, парень
– А Мефодий? – вот же мелкий шельмец, четко охарактеризовал. Эх, Яшка – моя кровь.
– А что Мефодий, я думаю, она его сочинила, или он тоже прилетел откуда-то с небес или звезды, – Яшка рассмеялся. – Он же идеальный!
– Посмотрим-посмотрим, – ответил я, улыбаясь.
***
Так-с, я сказал, посмотрим. Вот и посмотрим, что там за Мефодий Идеальный, уверенно идущий за своей крылатой мечтой и золотой медалью. Яшка уже ушел спать, я пролистывал новости своих подписчиков в сети. Надеюсь, сын Лилии Сергеевны носит ее фамилию. Я вбил в поисковик Мефодий Волков, Санкт-Петербург. Есть. Я отправился на его страничку в Школьниках. Ничего интересного. В профиле значилось, что оный Мефодий Волков родился в 2074 году и сейчас успешно учится в школе № 270. На заглавной фотографии – стопка бумажных книг и перо. В разделе фотографии несколько групповых снимков, где он был отмечен одноклассниками, выложившими эти фотографии в сеть. Кто из этих двадцатилетних детишек Мефодий, к сожалению, не указывалось, хотя я на это очень рассчитывал. Мне бы увидеть материал, с которым предстоит работать во имя любви к Лилии Сергеевне. Если я не налажу отношения с одним из этих улыбающихся молокососов, то под угрозой мои возможные отношения с интересной женщиной.
Я поискал фотографии пресвятого Мефодия, но вот загадка – великий Интернет мне так и не показал внятно, как выглядит идеальный сын учительницы музыки.
В приват пришло сообщение от Анны Неклевской. Давненько мне не писала эта загадка интернета. Месяца два точно. Кто она была вне сети, я не знал, кроме того, что, ссора ее с головой состоялась давно, а мировое соглашение так и не было подписано. Также я знал, что она в реале знаменитая писательница, широко известная в своих узких кругах, причем настолько, что были изданы даже бумажные варианты ее книг. Но я также не удивлюсь, что если все это было исключительно в голове этого странного экземпляра. А книги вышли за ее счет.
– Люц, Анна написала, – сообщил я задремавшему Люциусу. Тот открыл глаза.
– Хм, читай, Сев!
«Дорогой мой Виссарион, прости, что исчезла. Как обычно, затянула жизнь. Много работы. Ты вправе возразить мне: работы много всегда. Но в этот раз была очень жесткая, я бы даже сказала жестокая, проверка от Министерства. Так что пришлось замучить себя и коллектив. С Милым я рассталась, мальчишка скучен. Мне показалось, что в нем было что-то особенное. Помнишь, я писала тебе, что Милок прекрасен, как солнце, голубые глаза, пшеничные волосы. Увы, дорогой Сев, ничего интересного. Волосы крашенные, секс скучен, ухаживания за мной, как набивший оскомину вкус, энергии и настроения от встреч с ним – полный нуль, без палочек, запятых и степеней. Словом, я порвала с ним в традиционной для себя форме – деньги и престижная работа. Скучаю. Невероятно скучаю. Как твои дела? Надеюсь, твоя муза не находится в таком же коматозном состоянии, как моя.