Метод любви
Шрифт:
Я с Сережей как-то заговорил обо всем этом, и он сказал:
– Понимаешь, тяжело от того, что отношения мужчины и женщины- всегда ложь. Хоть немного, но ложь. Всегда они не совсем понимают друг друга, поэтому всегда возникает одиночество вдвоем, от этого всегда появляется тяжесть. Понимаешь?
– Не совсем.
– Почитай "Крейцерову сонату" Толстого.
– Я читал. Я понимаю слова, которые ты говоришь. В этом есть правда, но с этим ничего не поделаешь.
– Понимаешь, я терпеть не могу лжи. Даже маленькой. Мужчина и женщина должны жить вместе только по любви. А всегда чувствовать
– Ну а все же большинство людей живет и как-то не думает об этом?
– Потому что их держит многое, кроме любви. Поэтому им легче жить и не думать о том, сколько в отношении к жене истинной любви, а сколько вот этих соображений о своем жизненном комфорте.
– Все это теоретически правильно. Но я думаю о тебе и об Оле, и понимаешь, все эти рассуждения, пусть даже умные, как-то не вяжутся с вашим случаем. Она любит тебя настолько, что даже смешно говорить о каких-то других ее соображениях.
– Да, насчет нее ты прав. Но оказалось, что я ее совсем не так сильно люблю, как я считал, когда женился. И поэтому получается, что я живу с ней не только из-за любви, хотя поверь, что я отношусь к ней очень хорошо, но еще и по разным другим причинам. И это очень тяжело.
– Но ведь она прекрасный человек.
– Вот это и самое плохое. Меня очень мучает совесть, что я причиняю боль такому человеку. И от этого все еще тяжелее. И иначе не получается.
Так как Сережа был полностью откровенен с Олей, то он выложил ей эти уникальные мысли. Он сказал, что он не виноват, он сам понимает, что он негодяй, но вот такой уж он урод, что главное для него- свобода, что он может любить, только будучи свободным, что временами ему хочется побыть одному и т.д.
Оля, как любой человек, любящий так сильно, не могла представить, что он ее разлюбил. Поэтому она плакала, целовала его, и говорила, что он свободен, что она не хочет, чтобы он чувствовал какой-либо долг перед ней. А он отвечал, что дело тут не в ней, а в том, что он хочет ее любить, и очень хочет, чтобы она была счастлива, но вот не получается.
Выплеснув накопившееся, оба успокаивались на некоторое время и жили дружно.
Сереже очень не нравилось то, что в его жизни накопилось множество мелочей, которые его стесняли. Все это ему тем более не нравилось, что Оля как будто была и ни при чем, потому что, конечно, она его не принуждала. Он поступал так, потому что хотел, чтобы это понравилось ей. Вот эта добровольность несвободы и раздражала его больше всего.
Говоря проще, у него иногда стало появляться знакомое любому человеку, жившему в браке, желание делать то, что может вызвать раздражение и упреки жены.
Например, однажды после дежурства, Сережа и Коля зашли выпить пива, и Сережа, поймав себя на том, что сдерживается, не желая приходить домой выпиши, потому что вечером они с Олей собирались в театр, вдруг очень на себя рассердился. Ну а так как, заметив это, он не счел нужным себя ограничивать, ведь он-человек свободный, то еле до дому добрался.
Оля расстроилась, но ни в чем его не упрекала. Сережа ожидал упреков, даже в глубине души хотел их, и заранее ожесточился, и заранее
Ему показалось, что разучился он поступать как хочет, разучился быть свободным.
Сережа с ностальгией вспоминал о скрипучей кровати в студенческом общежитии, где он был несомненно и несравненно свободен после того, как вышел приказ об отчислении.
Известно, что мужчина и женщина в начале своих отношений видят друг в друге много хорошего и даже имеют много иллюзий, которые очень украшают этот первый период любви. Есть мнение, что иллюзии испаряются, и они видят все больше плохих черт. Так вот Оля любила своего мужа все больше. Конечно, все эти сложности оставляли тяжелый осадок в ее душе, но ее муж, тем не менее, превращался в ее глазах в фантастическую личность, почти что полубога.
Он причинял ей боль, но чем труднее ей было с ним, чем она становилась несчастней, тем больше она переставала, замечать в жизни что-то кроме ее Сережи. Кроме этой любви все в ее жизни потеряло цену.
Оля все искала выход из создавшегося положения, и ей пришла счастливая идея. Идея настолько фантастическая, что я не знаю другого человека, которому это могло бы прийти в голову.
Однажды, когда Сережа был в мрачном настроении, она приласкалась к нему и сказала:
– Послушай, ну что ж поделаешь, если тебе иногда надо побыть одному. Давай разменяем квартиру, чтобы у тебя было такое место, куда бы ты мог пойти и побыть один, и делать то, что тебе захочется. Раз тебе бывает тяжело со мной.
Сережа пришел в негодование от этого плана. Как человек благородный, он считал, что все здесь принадлежит ей, все это благополучие создано не им, и ни на что здесь он не имеет права. Поэтому он категорически отказался, сказав, что если ему уж так захочется, то он снимет квартиру.
Но Оля была энергична и ненавязчиво упорна, когда хотела принести пользу своему мужу и своей любви. Поэтому она постепенно убедила его, что нет в этом ничего такого безнравственного с его стороны, что гению нужен угол для одиноких раздумий, что мало ли как складывается жизнь, что от этого их отношения станут лучше, а сами они- счастливее. Что, в конце концов, раз все здесь принадлежит ей, то, значит, она может поступать с этой квартирой так, как ей захочется. Так что Сережа со скрипом согласился. Впрочем, он все-таки морщился и чувствовал неловкость, но Оля уже с увлечением занялась разменом, убеждая его, что все будет очень хорошо.
Сережа только категорически заявил, чтобы в той квартире, которая будет записана на него, было не более одной комнаты. Оля и нашла такую однокомнатную квартиру, что я только головой качал, когда ее увидал. Мансарда в доме старой постройки. Вторая квартира была из двух комнат, тоже хорошая. Были эти квартиры расположены на расстоянии пятнадцати минут.
Я ничего об этом не знал, пока меня не позвали помочь с переездом. Дело в том, что Сережа все-таки стеснялся этой затеи, а Оля, хотя и не стеснялась, потому что уверила себя в том, что так лучше всего, но все же боялась говорить, потому что видела Сережину неловкость.