Метро 2033. Отступник
Шрифт:
– Красиво, – восхитилась Аня.
Олег промолчал, но было видно, что и его подобное зрелище не оставило равнодушным.
– Порошок из семян качунов, как мы называем эти цветы, неплохо помогает при простуде, – сказал Заквасский. – А вот и моя любимая девочка.
На низком гранитном постаменте стоял бронзовый памятник с человеческий рост: девушка робко выглядывала из приоткрытой двери необычной конфигурации, выставив обнаженные плечо, руку и ногу.
– А откуда она вылезает? – спросила Аня.
– Из футляра контрабаса, – ответил шаман. –
– И о чем этот рассказ? – в глазах девушки горело любопытство.
– Его можешь прочитать в Библиотеке, – Ян в очередной раз погладил Аню по голове. – Если, конечно, ты захочешь остаться.
– Я останусь, – решительно произнесла Аня.
– Да… – протянул Артур, поведение жены ему совершенно не нравилось, но что он мог поделать? Только поддеть… и наследник с показной нежностью погладил ногу, а потом плечо бронзовой девушки. – Из всех приблуд в вашем городе, эта самая офигенная. Действительно крутая цыпа, не то что некоторые.
– Сразу после Галины Грильска, – съязвила Аня. – У тебя вообще с картинами и памятниками лучше получается!
От стыда, который так недавно охватил Артура, теперь не осталось и следа. В ответ на колкость жены он самодовольно ухмыльнулся и произнес:
– Памятники и картины бывают погорячей иных женщин.
На лице Ани выступила краска, в глазах вспыхнула ярость.
– Совершенно, верно, – погасил начинающийся скандал Заквасский. – Эта девочка очень красива и очень горяча. Да и мозгов у нее больше, чем у иных парней. Но вас это не касается. Идем, я вам покажу кое-кого.
Минуту спустя они стояли перед еще одной бронзовой скульптурой. Плитка вокруг была во многих местах вынута. Двое мужчин и подросток засыпали песок в провалы. Увидев шамана, они поздоровались, с любопытством оглядывая пленников.
– Приходится латать набережную, – сказал Ян, а потом, указал на постамент, где стоял, небрежно облокотившись на колонну, курчавый мужчина. – Но мы должны чтить память величайшего судьи золотого века. Он был поэтом.
У Олега кольнуло внутри. Перед глазами встал убитый им Петя, юный Петя, глупый Петя, ставший невинной жертвой обстоятельств.
– Золотой век – это когда люди умели летать на Луну и разговаривать на больших расстояниях? – спросила Аня.
Ей все больше и больше нравился их странный провожатый. Плен оказался вовсе не страшным, и она ощущала себя несмышленой девчонкой, которую взрослый дядя водит за ручку, объясняя какие-то туманные вещи. А игра в «непонятки» очаровывала. Тем более что после ухода мулатки Аня почувствовала себя легко, а смотреть, как Олег и Артур обмениваются свирепыми взглядами исподлобья, было очень забавно.
– То время, о котором ты говоришь, – совсем другая эпоха, – ответил шаман.
– А когда же был ваш золотой век?
– Так, – Заквасский хлопнул себя по бедрам, – пойдем-ка на кухню моего клана, поедим. А сегодня ночью устроим посиделки у костра, и я расскажу сказание о пяти веках и гибели мира. Тогда
– Это, наверное, старая история…
– Нет, – возразил ей шаман. – Я ее только что придумал.
Глава 12
Лакомством ложных надежд боль свою ненадолго утешить…
Белый бюст сливался с покрашенной в тот же цвет стеной, стилизованной под развернутое знамя. Изображенный мужчина обладал мощной шеей, курчавой бородой, а из-под шапки выбивались густые вьющиеся волосы, словно раздуваемые ветром.
– Га-ри-баль-ди, – прочитала Аня по слогам, со всех сторон осмотрев творение скульпторов прежней эпохи.
Под надписью, выполненной черной краской, и которая, несмотря на сгущающиеся сумерки, отчетливо выделялась на светлом фоне, шли непонятные значки, среди которых затерялась, впрочем, пара-тройка знакомых букв: GARIBALDI.
«Красивый», – подумала девушка, протягивая руку к каменному лицу. Она коснулась кончиками пальцев чуть шершавой поверхности щеки и тут же отпрянула. Хотя в городе было столько всяких диковин, что голова шла кругом, но рассказ шамана именно об этом покровителе маленького, но очень почитаемого клана Иноземца, запал ей в память. В клане было всего шесть человек, и все занимались кузнечным делом. Но в свободное время кузнецы изучали язык своего покровителя, стремясь постичь все лингвистические тонкости, ведь пророчества приходилось переводить на русский. Узнать свою судьбу мог любой, кто приходил к монументу в священную ночь, но когда еще та ночь наступит, поэтому Аня вернулась сюда тайком, в надежде, что ей откроется что-то именно сегодня.
«Но как он может говорить? – недоумевала девушка. – Он ведь неживой».
Однако не верить шаману оснований не было.
– Скажи, что со мной будет? – прошептала она.
Бородач молчал, глядя вдаль. Видимо, его совсем не интересовала судьба какой-то там неудачницы, которая сама не знала, что хочет от жизни.
– Почему не отвечаешь? Что со мной будет? – теперь ее голос звучал громче и требовательнее.
Гордый Иноземец невозмутимо смотрел поверх ее головы в вечернюю мглу. Аня сжала кулачки, чтобы как следует объясниться с неприветливым духом, но тут до нее донесся издевательский смешок. Девушка резко повернулась и почти уткнулась носом в грудь Артура.
– Достал! – прошипела Аня. – Какого черта ты за мной везде таскаешься и шпионишь? Надоел!
– А что такого? – ухмыльнулся муж. – Я тебе даже еще ничего не сказал.
– Зато подумал!
– Ну, мать, чего ты опять заводишься! Сколько можно ругаться?
Очередного скандала не получилось, поскольку из тьмы появились Олег и Каур.
Новоиспеченный нуклеар по обыкновению нахмурился и опустил глаза, чувствуя неловкость в присутствии обеих девушек и не желая встречаться взглядом с бывшим другом. Каур, напротив, во все глаза уставилась на Аню, словно хотела выведать какую-то тайну и понять – что делала здесь пришлая из Лакедемона.