Метроном. История Франции под стук колес парижского метро
Шрифт:
Жилье и пропитание — несомненно, однако не безмятежное существование… Ибо во дворце Инвалидов дисциплина остается очень жесткой: военные упражнения обязательны, вино и табак запрещены, посещение религиозных служб строго предписано. Бедные калеки, даже на пенсии они вынуждены исполнять слепые и требовательные армейские уставы!
Солдат размещают по четыре или по шесть человек в голых спальнях, тогда как офицеров размещают только по двое или по трое, и у них имеется камин. Дворец, призванный принять тысячу пятьсот жильцов, вскоре принимает уже шесть тысяч калек, несмотря на суровые условия допуска и все более строгий распорядок.
Когда проходишь сегодня по почетному двору, живо представляешь себя среди этих искалеченных
Поднимаясь на второй этаж, попадаешь в бывшие спальни, выходящие окнами на галерею. Ступеньки лестницы очень низкие, и мы сразу вспоминаем, что здесь поднимались калеки. Наверху мы обнаруживаем имена и рисунки, выцарапанные на стенах, можно увидеть также следы многочисленных мелких занятий, призванных скрасить скуку инвалидов. Пойдите на северо-запад к коридору Кенуа и посмотрите на стену за статуей гренадера: вы увидите над правым парапетом изображение обуви с высоким каблуком, напоминающей о моде на красные каблуки, популярные у знати во времена Людовика XIV — это настенный рисунок Великого века. Есть и еще один сбоку, над правым парапетом в западном коридоре.
Центральный вход, административные службы и квартира коменданта находились тогда в северном павильоне. И именно перед входом деревянная лошадь. Этот пыточный инструмент представляет собой наказание, которого боятся пансионеры. Ибо за малейший проступок, за самую легкую провинность карают, унижают… Деревянная лошадь — нечто вроде позорного столба, здесь многие часы проводит наказанный пансионер, над ним смеются товарищи и его разглядывают те, кто пришел с визитом. Ибо это место для визитов! Ибо прогулка ко дворцу Инвалидов очень полюбилась парижанам, сюда приходят, чтобы утешиться несчастьем других, чтобы послушать рассказы старых солдат о своих военных кампаниях и подвигах. В сущности, дворец Инвалидов — историческая книга, постоянно открытая, приглашающая к тому, чтобы ее перелистали. Молодые посетительницы напевают модный куплет…
Скажи-ка, красотка, Где твой муженек? Муж мой в Голландии, Попался голландцам в плен…И старые бойцы вспоминают о сражениях в Голландии, о тех временах, когда готовы были умереть на польдерах [86] плоской страны или продырявить свою шкуру в войне против Англии с Голландией в качестве союзницы, ибо коалиции создаются и рассыпаются, затем снова создаются — и так без конца.
— Более восьмидесяти голландских кораблей и шестнадцать брандеров, груженных порохом, вступили в битву, — рассказывает безногий моряк. — Стволы пушек высовываются из бортов, матросы на брандерах подгоняют их вплотную к вражеским судам, поджигают порох и удирают на крохотных лодчонках, после того как воспламеняются их собственные суденышки! Все море полыхает пожаром, и в этой топке корабли сближаются, пушки палят, мачты рушатся… О милосердный Господь, вы можете мне верить, ядра летали повсюду, свисали гроздьями с лееров, и я почти оглох от ужасных воплей раненых…
86
Так в Голландии называют осушенный и возделанный низменный участок побережья.
Дворец Инвалидов был задействован во всю
87
Святого Людовика (франц.).
88
Внучатый племянник знаменитого архитектора Франсуа Мансара.
В сущности, Брюан оплошал не только в вопросе архитектурной эстетики, он не сумел разрешить проблему прерогативы и первенства: как выразить в одном культовом сооружении королевскую функцию и народное предназначение? Как почтить одновременно, но наглядно и Короля-Солнце, и самых скромных его служителей? Ардуэн-Мансар находит решение. Согласно его проекту, здание состоит из двух частей, соединенных в единый архитектурный ансамбль: неф — церковь, предназначенная инвалидам; хоры под куполом — материализация королевской часовни.
Лувуа берет дело в свои руки, предоставляет все более и более значительные кредиты для строительства, наблюдает за ходом работ. Почти каждый день он приезжает на стройку и приходит в отчаяние, ибо все идет слишком медленно. Нужно следить за мельчайшими деталями: переделывать фрески, выравнивать слуховые окна, корректировать репродукции воинских трофеев, изображенных в камне, добавлять геральдические символы…
— Поторопитесь, если хотите, чтобы я увидел собор завершенным, — тихо говорит министр архитектору.
Увы, он умирает в 1691 году, задолго до окончательного завершения работ.
ЧТО ОСТАЕТСЯ ОТ ЛУВУА ВО ДВОРЦЕ ИНВАЛИДОВ?
Людовик XIV занимает свое законное место: он сидит на лошади перед входом северного внешнего фасада дворца. Лицо было разбито во время революции, но полностью восстановлено во время реставрации.
Но маркиз де Лувуа нашел хитроумный способ оставить свое имя в виде ребуса на почетном дворе. Посмотрите на фронтоны крыш, составленные из воинских трофеев, олицетворяющих славу войны: на восточном фасаде, если встать спиной к статуе Наполеона, следует выделить шестой фронтон, ведя отсчет от императора… Контур слухового окна представляет собой волка, устремившего пристальный взгляд на двор! Вы поняли: «волк видит» [89] . Дражайший маркиз подписал архитектурное сооружение, которому посвятил большую часть своей жизни.
89
По-французски: «le loup voit». Иными словами — Лувуа.
Строительство длилось больше тридцати лет. После смерти Лувуа им занимается сам король. Порой он даже посещает дворец инкогнито. В этом случае он оставляет карету в отдалении и в сопровождении всего нескольких придворных идет пешком до цели. Внимая объяснениям Ардуэна-Мансара, Его величество оценивает ту или иную скульптуру или стрельчатую арку…
В конечном счете, самый высокий собор Парижа закончен только в 1706 году, в то время, когда Король-Солнце превратился в беззубого старика с лицом цвета пожелтевшей слоновой кости.