Мэтт
Шрифт:
Сидя в кресле с книгой, я не могу не задаться вопросом, на что похожа остальная часть его семьи. Все ли братья Мислтоу наделены превосходной генетикой Мэтта? У всех ли у них тоже хорошая работа? Мэтт несколько раз упоминал свою маму, Джой, но никогда не упоминал об отце. Интересно, его отец умер или как-то иначе выпал из поля зрения? Я всегда немного завидовала людям с идеальными семейными парами и испытываю некоторое облегчение от того, что Мэтт, возможно, не один из них.
Я пытаюсь сосредоточиться на своей книге, но не могу. Я нервничаю. Возможно, было бы лучше заняться чем-то более физическим.
Я сразу вспоминаю, что у Мэтта
Я выхожу на улицу, навстречу великолепному дню. Солнце сияет в сапфирово-голубом небе, а вдалеке возвышаются горы. На мгновение я теряю самообладание, просто любуясь красотой вокруг. Я никогда не теряюсь среди красот Нью-Йорка, это точно. Возможно, широкие просторы мне больше по душе.
«Пока не принимай никаких решений», — мысленно упрекаю я себя. Затем я критически осматриваю сад Мэтта. Там все пышное и хорошо растет, есть цветы, которые я узнаю, а есть и такие, которые, должно быть, произрастают в этом штате. Некоторым цветам, однако, не помешала бы небольшая обрезка. Я беру набор ножниц, удобно лежащих на столе, и принимаюсь за работу.
В конце концов, я горжусь своей работой и решаю подтвердить свой новый статус Богини домашнего хозяйства, приготовив ужин. Это рискованный выбор — иногда мои блюда получаются вкусными, но иногда они оборачиваются катастрофой. Я, наверное, не смогу так сильно испортить простое блюдо из макарон и салат, а у Мэтта уже есть ингредиенты. Я смываю грязь и пот с лица и рук, а затем быстро готовлю коктейль на кухне. Для этого мне понадобится немного жидкости для храбрости.
Через несколько минут я уже кипячу воду, нарезаю овощи и прихлебываю свой коктейль так, словно завтрашнего дня никогда не будет.
«Мне кажется, это почти весело», — думаю я, но понимаю, что это может быть из-за алкоголя. Тем не менее, мне удаётся ничего не испортить (за исключением того, что паста варится минуту или две после готовности). Я быстро накрываю на стол, готовлю второй джин с тоником и даже зажигаю свечу, которую нашла в одном из шкафчиков.
Черт возьми. Я хороша.
— Милая! Я дома! — голос Мэтта доносится из прихожей, как только я ставлю тарелку с салатом на стол. Я закатываю глаза в ответ на приветствие, но также слегка хихикаю. Я могла бы привыкнуть к такому проявлению привязанности с его стороны.
Я направляюсь к двери, чтобы встретить его, держа по коктейлю в каждой руке. Когда я предлагаю ему свой, наблюдаю, как его пристальный взгляд беззастенчиво скользит по моей фигуре, задерживаясь на коротких шортах.
— Я также приготовила ужин, — дерзко сообщаю я ему, и глаза Мэтта встречаются с моими. Сапфирово-голубые глаза ярко вспыхивают, словно язычки пламени. Я стараюсь не покраснеть и, насколько могу, отвечаю на его взгляд.
Мэтт улыбается, и момент заканчивается, но у меня всё равно такое чувство, будто он только что заглянул мне в самую душу. Я делаю большой глоток коктейля, и моё сердце внезапно начинает бешено колотиться. Я определённо не была к этому готова.
— Что ты нам приготовила? —
Я приподнимаю бровь.
— Ты, кажется, удивлён.
Он смеётся.
— Я просто не знал, что ты не только рок-звезда, но и шеф-повар.
Мои губы растягиваются в озорной ухмылке.
— У меня много скрытых талантов.
— Например, какие? — тут же спрашивает Мэтт.
Я делаю паузу для пущего эффекта и ухмыляюсь в свой джин с тоником. Когда я встречаюсь с Мэттом взглядом, его глаза снова темнеют, а выражение его лица можно описать только как голодное. Нуждающееся. Как будто он готов перепрыгнуть через стол и сожрать меня. Я чуть не расплескиваю свой напиток, и когда я подношу бокал ко рту, моя рука слегка дрожит. Что-то в наших отношениях определённо изменилось. Бесспорно, появилось что-то очень сексуальное.
«Ну, — думаю я. — Игра начинается».
— Леди не может раскрывать все свои секреты сразу, — отвечаю я, делая большой глоток напитка.
— Расскажи мне хотя бы некоторые из них, — просит Мэтт с лёгкой усмешкой.
Я замечаю, как он почесывает свой воротник, и понимаю, что могу поделиться с ним своим талантом.
— Иди сюда, — говорю я, подзывая его указательным пальцем.
Он поднимается, не спрашивая зачем, и встаёт передо мной, когда я отодвигаю свой стул от стола. На мгновение, глядя в эти невероятно голубые глаза, трудно вспомнить, зачем я вообще пригласила его к себе. Я тоже осознаю, чувствуя, как жар разливается по моей груди, что моё лицо в данный момент находится в опасной близости от его промежности. Я поспешно встаю. Не кажется ли мне, что на его губах промелькнула ухмылка?
Я медленно наклоняюсь к нему, прежде чем мои пальцы мягко касаются его воротника. Я чувствую, как под моими руками ровно бьется его сердце.
— Тебя это беспокоит? — спрашиваю я.
— Твоя близость? Вовсе нет, — выдыхает Мэтт.
Я хихикаю, качая головой.
— Я не о себе, — говорю я. — Воротник. Ты дёргал его.
— Он не самый удобный, — признаётся он.
— Дай-ка я взгляну на него.
Мэтт приподнимает бровь, но прежде чем я успеваю что-либо объяснить, он расстёгивает свою рубашку. Когда он снимает её, мне требуется вся моя сила воли, чтобы не отшатнуться. Он ещё более мускулистый, чем я думала, у него бронзовая кожа и великолепно очерченный пресс. Я никогда не была так близко к полуобнаженному мужчине, который так заботится о своём теле, и я чувствую, как мое сердце подскакивает к горлу. Мне отчаянно хочется провести пальцами по его мышцам и ощутить прикосновение его кожи к своей.
Вместо этого я с трудом сглатываю и беру предложенную рубашку.
— Она хорошего качества, — произношу я, потирая ткань кончиками пальцев, — но, очевидно, тебе не подходит.
— Вы также швея? — спрашивает Мэтт.
Я ухмыляюсь.
— Я сама шью все свои костюмы, которые надеваю на сцену. Занимаюсь шитьем с детства, потому что моя бабушка Кэрри научила меня. — Я оцениваю его фигуру, как профессиональный портной. — Давай я сошью тебе следующий костюм. Этот, наверное, был слишком узким в плечах, да? И это можно регулировать сзади. Кстати, об этом…